При этихъ словахъ онъ вынулъ изъ кармана маленькій перочинный ножикъ и, вскрывъ лезвіе, приблизилъ свое кресло ко мнѣ такъ, чтобы я могъ видѣть его бедро; затѣмъ, выбравъ мѣсто, онъ свободно погрузилъ лезвіе въ свое мясо и снова вынулъ его оттуда.
— Вы, безъ сомнѣнія, это уже видѣли? Чувствуется не болѣе, какъ уколъ булавки. Что-же изъ этого слѣдуетъ? Способностъ чувствовать не присуща мышцамъ, она свойственна исключительно кожѣ, и въ бедрѣ, напримѣръ, лишь кое-гдѣ находятся чувствительныя къ боли мѣста!
— Боль только нашъ внутренній совѣтчикъ—медикъ, раздражающій и предостерегающій насъ. Всякое живое мясо не испытываетъ страданій, они ощущаются лишь нервами, да и то не всѣми. Нѣтъ и слѣда дѣйствительной боли въ ощущеніяхъ зрительнаго нерва. Если его ранить, то вы видите одно мерцаніе свѣта, точно также пораненіе слухового нерва обнаруживается исключительно шумомъ въ ушахъ. Растенія не страдаютъ вовсе; возможно, что низшія животныя, каковы морская звѣзда или рѣчной ракъ, также не испытываютъ страданій. Что-же касается людей, то, развиваясь, они съ большимъ упорствомъ будутъ работать для своего блага, и почти не будетъ необходимости предостерегать ихъ отъ сопряженныхъ съ этимъ опасностей. Я еще никогда не видѣлъ безполезной вещи, которая рано или поздно не была-бы уничтожена и лишена существованія, а вы? Итакъ, боль становится безполезной!
— Впрочемъ, я религіозенъ, Прендикъ, какимъ долженъ быть всякій здравомыслящій человѣкъ. Можетъ быть, думается мнѣ, что я немного лучше васъ знакомъ съ законами Творца вселенной, потому что всю свою жизнь отыскиваю ихъ своимъ собственнымъ способомъ, между тѣмъ вы, какъ кажется, собираете однѣхъ бабочекъ. И я ручаюсь вамъ, что радость и горе не имѣютъ ничего общаго съ небесами и адомъ. Удовольствіе и горесть! Ба! Что такое экстазъ богослова, какъ не смутно представляющаяся райская дѣва Магомета? То, что мужчины и женщины, въ большинствѣ случаевъ, дѣлаютъ изъ-
