Страница:Остров доктора Моро (Уэллс 1904).djvu/30

Эта страница выверена


сохранить тайну ихъ ограды. Долго я размышлялъ объ этомъ, а также и объ имени Моро, почему-то казавшемся мнѣ знакомымъ. Но человѣческая память такъ странна, что мнѣ не удавалось вспомнить, съ чѣмъ связано это столь хорошо извѣстное имя, потомъ мои мысли стали вращаться около непостижимой странности безобразнаго существа, закутаннаго въ бѣлое, только что видѣннаго мною на берегу.

Я никогда еще не имѣлъ случая видѣть подобныхъ ухватокъ и столь неловкихъ движеній, какъ тѣ, которыя обнаруживалъ онъ, таща свой ящикъ. Я вспомнилъ, что ни одинъ изъ этихъ людей не заговаривалъ со мною, хотя они нѣсколько разъ какъ-то особенно и тайкомъ наблюдали за мною, и ихъ взглядъ совершенно не походилъ на наивный взглядъ обыкновеннаго дикаря. Я спрашивалъ себя, на какомъ языкѣ они говорятъ. Всѣ они, казалось, были чрезвычайно молчаливы, а когда говорили, то издавали неправильнѣйшіе звуки. Что могло быть въ нихъ хорошаго?

Потомъ мнѣ вновь вспомнились глаза уродливо сложеннаго слуги Монгомери. Въ этотъ самый моментъ вошелъ тотъ, о которомъ я только что думалъ. Теперь онъ былъ одѣтъ въ бѣлую одежду и несъ маленькій подносъ; на послѣднемъ находились вареныя овощи и кофе. Я едва могъ сдержать брезгливое чувство, видя, какъ онъ, вѣжливо раскланявшись, поставилъ подносъ на столъ передо мной.

Вдругъ удивленіе парализовало меня. Изъ-подъ длинныхъ гладкихъ прядей волосъ выдѣлилось его ухо. Я увидѣлъ его вдругъ и совершенно вблизи. Человѣкъ имѣлъ остроконечныя уши, покрытыя пухомъ тонкихъ волосъ коричневаго цвѣта.

— Вамъ завтракъ, сударь! — проговорилъ онъ.

Я всецѣло погрузился въ разсматриваніе его и не подумалъ дать ему какой-либо отвѣтъ. Онъ повернулся на пяткахъ и направился къ двери, странно поглядывая на меня черезъ плечо. При этомъ мнѣ пришли въ голову, по какому-то безсознательному мысленному процессу, слова, заставившія вернуться мою память къ происшедшему десять лѣтъ тому назадъ. Нѣкоторое время слова эти неясно носились въ моей

Тот же текст в современной орфографии

сохранить тайну их ограды. Долго я размышлял об этом, а также и об имени Моро, почему-то казавшемся мне знакомым. Но человеческая память так странна, что мне не удавалось вспомнить, с чем связано это столь хорошо известное имя, потом мои мысли стали вращаться около непостижимой странности безобразного существа, закутанного в белое, только что виденного мною на берегу.

Я никогда еще не имел случая видеть подобных ухваток и столь неловких движений, как те, которые обнаруживал он, таща свой ящик. Я вспомнил, что ни один из этих людей не заговаривал со мною, хотя они несколько раз как-то особенно и тайком наблюдали за мною, и их взгляд совершенно не походил на наивный взгляд обыкновенного дикаря. Я спрашивал себя, на каком языке они говорят. Все они, казалось, были чрезвычайно молчаливы, а когда говорили, то издавали неправильнейшие звуки. Что могло быть в них хорошего?

Потом мне вновь вспомнились глаза уродливо сложенного слуги Монгомери. В этот самый момент вошел тот, о котором я только что думал. Теперь он был одет в белую одежду и нес маленький поднос; на последнем находились вареные овощи и кофе. Я едва мог сдержать брезгливое чувство, видя, как он, вежливо раскланявшись, поставил поднос на стол передо мной.

Вдруг удивление парализовало меня. Из-под длинных гладких прядей волос выделилось его ухо. Я увидел его вдруг и совершенно вблизи. Человек имел остроконечные уши, покрытые пухом тонких волос коричневого цвета.

— Вам завтрак, сударь! — проговорил он.

Я всецело погрузился в рассматривание его и не подумал дать ему какой-либо ответ. Он повернулся на пятках и направился к двери, странно поглядывая на меня через плечо. При этом мне пришли в голову по какому-то бессознательному мысленному процессу слова, заставившие вернуться мою память к происшедшему десять лет тому назад. Некоторое время слова эти неясно носились в моей