бліи переведу Скорины, читаю я: „или яко бы искидокъ сокрытый не обрѣлся быхъ.“ (Іовъ, глав. 3, ст. 16). Въ церковной нашей Библіи сказано: „или яко же извергъ.“ (avorton, Фр.) Я останавливаюсь на семъ, въ первый разъ встрѣтившемся мнѣ словѣ, искидокъ и разсуждаю: названіе сіе имѣетъ одинакое произхожденіе и знаменованіе съ словомъ извергъ: одно происходитъ отъ глагола кидаю, другое отъ глагола вержу, тожъ самое значущаго. Въ языкѣ чемъ больше сослововъ, тѣмъ онъ богатѣе. Множество есть случаевъ, въ которыхъ слово искидокъ можно употребить съ таковою же или еще большею приличностію, нежели слово извергъ. Напримѣръ, когда я говоря о какомъ нибудь гнусномъ и подломъ злодѣѣ, хочу чтобъ выраженіе мое было какъ можно презрительнѣе, тогда мнѣ кажется искидокъ естества, (rebut de la nature, Фр.) еще живѣе мысль мою выражаетъ, чемъ извергъ естества. Начтожъ отвергать мнѣ такое слово, которое обогащаетъ языкъ? Для того ли, что оно старинное и въ новыхъ книгахъ нигдѣ не попадалось мнѣ? Но такой судъ мой не будетъ основанъ на здравомъ разсудкѣ. Подобныхъ примѣровъ могъ бы я показать множество: но довольно уже и сихъ двухъ, дабы почувствовать, что о всякомъ словѣ, старинное ли оно или новое, извѣстное мнѣ или неизвѣстное, надобно размышлять; а не просто и безъ всякаго разсужденія говорить: этова слова нѣтъ въ простонародномъ языкѣ, женщины его не употребляютъ, оно не нравится мнѣ, и проч. Съ подобными разсужденіями языкъ нашъ никогда не установится; привычка ставить слова безъ мыслей будетъ часъ отъ часу усиливаться; употребленіе простонародныхъ словъ и рѣчей въ важномъ слогѣ испортитъ совсѣмъ вкусъ нашъ; мы будемъ говорить объ Эстетикѣ, и всякую минуту погрѣшать
