Представь картежника, который снявши крестъ,
Кричитъ изъ заруки съ фигурой сидя рестъ.
О таинственникъ Музъ! уставовъ ихъ податель!
Разборщикъ стихотворствъ, и тщательный писатель,
Который Франціи Музъ жертвенникъ открылъ,
И въ чистомъ слогѣ самъ примѣромъ ей служилъ.
Скажи мнѣ Боало, свои въ Сатирахъ правы,
Которыми въ стихахъ ты чистилъ грубы нравы!
Въ Сатирахъ должны мы, пороки охуждать,
Безумство пышное въ смѣшное превращать,
Страстямъ и дурностямъ играючи ругаться;
Чтобъ та игра могла на мысли оставаться,
И что бы въ страстныя сердца она втекла:
Сіе намъ зеркало сто разъ нужнѣй стекла.
Тщеславный лицемѣръ святымъ себя являетъ,
И въ мысли ближнему погибель соплетаетъ.
Льстецъ кажется, что онъ всея вселенной другъ,
И отрыгаетъ ядъ во знакъ своихъ услугъ.
Набитый ябедой прехищный душевредникъ,
Старается, чтобъ былъ у всѣхъ людей наслѣдникъ,
И что противу правъ заграбивъ получитъ,
Съ неправеднымъ судьей на части то дѣлитъ.
Богатый бѣднаго невинно угнѣтаетъ,
И совѣсть изъ судей мѣшками выгоняетъ,
Которы богатясь, страхъ Божій позабывъ,
Пекутся лишь о томъ, чтобъ правый судъ сталъ кривъ.
Богатый въ ихъ судѣ не зритъ ни въ чемъ препятства:
Наука, честность, умъ, по ихъ, среди богатства.
Охотникъ до вѣстей, коль нѣчево сказать,
Бѣжитъ съ двора на дворъ, и мыслитъ что солгать.
Трусъ, пьянъ напившися возносится отвагой,
И за робятами гоняется со шпагой;
Такое что нибудь представь Сатирикъ намъ.
Разсмотримъ свойство мы, и силу Епиграмъ:
