войны неизбѣжны для человѣчества, военное состояніе должно быть самое почтеннѣйшее, такъ какъ оно есть самое опаснѣйшее. И дѣйствительно опасно, особливо въ такихъ государствахъ, кои самымъ положеніемъ своимъ подвержены зависти или нападеніямъ сосѣдей, давать сему состоянію въ славѣ совмѣстниковъ. Не довольно, чтобъ отличать мужество повелѣвающаго, надлежитъ давать почести и мужества повинующихся. Надлежитъ установить особливый родъ славы для каждаго отличающаягося корпуса; ибо ежели слава не есть предметъ каждаго оруженосца въ особенности; то она есть предметъ соединеннаго множества. Простой солдатъ мыслитъ какъ человѣкъ, а цѣлой полкъ какъ Герой; и что называется духомъ корпуса, не можетъ имѣть другаго питанія, иной движущей пружины, какъ славу.
„Всѣ жалуются, что наша исторія холодна и суха, въ сравненіи съ Греческой и Римскою. Причина сего весьма ощутительна. Исторія древняя, есть исторія людей вообще, а новѣйшая есть исторія двухъ или трехъ человѣкъ: Государя, Министра, Генерала.
„Въ Шампанскомъ полку одинъ офицеръ требовалъ двенадцати человѣкъ охотниковъ для нечаяннаго нападенія на непріятеля. Весь корпусъ стоитъ неподвижно и никто не отвѣчаетъ. Три раза предложенъ былъ вопросъ, и три раза отвѣтствовано молчаніемъ. Что это, сказалъ офицеръ меня не понимаютъ! Васъ понимаютъ, отвѣчалъ одинъ голосъ, но что вы разумѣете подъ именемъ двенадцати человѣкъ охотниковъ? Мы всѣ таковы: вамъ стоитъ только выбрать.
„Окопы Филипсбургскіе были потоплены, соллатъ въ нихъ шолъ въ водѣ по поясъ. Одинъ очень молодой офицеръ, которому возрастъ его не дозволялъ такъ же итти, велѣлъ себя передавать изъ рукъ въ
