ство рода человѣческаго. И такъ дарованія наибольше поспѣшествующія къ содѣланію человѣковъ щастливыми, естественно должны имѣть наиболѣе участія въ славѣ. Но сія награда дарованіямъ присуждаемая, должна быть соразмѣрна ихъ рѣдкости и пользѣ. Что не трудно, то не заслуживаетъ никакого вниманія; что хотя и полезно, но удобно для обыкновеннаго ума, то не удостоивается большой награды. Но что вмѣстѣ и весьма важно и чрезмѣрно трудно; то требуетъ ободреній соразмѣрныхъ употребляемымъ на то способностямъ. Достоинство успѣха соразмѣряется пользѣ предпріятія и рѣдкости средствъ. Слѣдуя сему правилу, дарованія употребленныя къ свободнымъ художествамъ, хотя, можетъ быть, самыя удивительнѣйшія, однакоже, не допущены первыя въ раздѣлъ славы. Не съ такимъ высокимъ умомъ, какъ Тацитъ и Корнель, какій нибудь министръ, или законодатель, будутъ поставлены выше ихъ.
„Ему же слѣдуя однѣ и тѣже дарованія не всегда равно достойны уваженія, и покровители ихъ для ободренія полезнѣйшихъ, должны обращать вниманіе на разположеніе умовъ и состояніе дѣлъ; покровительствовать, на примѣръ, стихотворство во времена невѣжества и дикости, краснорѣчіе во времена униженія и раззоренія, Философію во дни суевѣрія и священнаго изступленія. Первое умягчитъ нравы, и сдѣлаетъ души удобопреклонными; второе возвыситъ духъ народа и вдохнетъ ему мужественную рѣшимость, торжествующую надъ злощастіями; послѣдняя разсыплетъ призраки заблужденія и страха, и покажетъ людямъ ту бездну, къ которой они вести себя позволяютъ съ связанными руками и завязанными глазами.
„Но какъ сіи дѣйствія не суть исключительныя, и дарованія ихъ производящія, сообщаются и слива-
