24) XIV. В. К. Василій Димитріевьчи ум. въ 1425 году, въ одной изъ Двинскихъ грамотъ узаконилъ, чтобы учинившіе драку на пиру и помирившіеся, платили Намѣстникамъ, разумѣется какъ пошлину или штрафъ, по куницѣ шерстью. Авторъ на стр. 16 противъ сего акта или шерсти объясняетъ: „какъ бы то ни было, но прежде нами сказано, и естли не обольщаемся мечтою, доказано, что куны, вообще почитаемыя кожаными деньгами, когда говорится объ нихъ, какъ о представительной цѣнности и когда ведется имъ щетъ на гривны, были металлическими монетами.“
Просимъ покорнѣйше разобрать, что Авторъ пишетъ? А мы слова его понимаемъ слѣдующимъ образомъ: хотябы куница была не только съ шерстью, но еще въ лѣсу путалась бы въ тенетахъ охотничьихъ; но если объ ней говорится, какъ объ деньгѣ и щитается она на гривны, то непремѣнно должно ей быть серебреною. Да почемужъ? Вѣдь гривнами означались и вѣсъ и щетъ. см. Чац. Т. I. стр. 156. Какъ бы то нибыло отвѣчаетъ Авторъ; ужъ это сказано прежде.
24) XIV. В. К. Василий Димитриевич ум. в 1425 году, в одной из Двинских грамот узаконил, чтобы учинившие драку на пиру и помирившиеся, платили Наместникам, разумеется как пошлину или штраф, по кунице шерстью. Автор на стр. 16 против сего акта или шерсти объясняет: «как бы то ни было, но прежде нами сказано, и если не обольщаемся мечтою, доказано, что куны, вообще почитаемые кожаными деньгами, когда говорится об них, как о представительной ценности и когда ведется им счет на гривны, были металлическими монетами.»
Просим покорнейше разобрать, что Автор пишет? А мы слова его понимаем следующим образом: хотя бы куница была не только с шерстью, но еще в лесу путалась бы в тенетах охотничьих; но если об ней говорится, как об деньге и считается она на гривны, то непременно должно ей быть серебреною. Да почему ж? Ведь гривнами означались и вес и счет. см. Чац. Т. I. стр. 156. Как бы то ни было отвечает Автор; уж это сказано прежде.
