11). I, Въ 883 году въ первой разъ по Рускимъ Лѣтописямъ упоминаются куны: Олегъ требовалъ съ Древлянъ дани по черной кунѣ. — На стр. 355 Авторъ возражаетъ, что „Олегъ же два года спустя взялъ отъ Радимичей по щлягу т. е. по металлической монетѣ, какою Вятичи около 964 года будтобы платили дань Казарамъ. Естли въ предѣлахъ нынѣшнихъ Черниговской и Могилевской губерніи въ IX столѣтіи полудикіе Радимичи въ состояніи были расплачиваться щлягами, тогдашними Нѣмецкими солидами, то къ чему тутъ упомянуто о черномъ цвѣтѣ куны? и такъ Авторъ думаетъ, что слова: черная куна и бѣлая векша помѣщены перепищикомъ XIV вѣка, а) которому очень извѣстны были тогда сіи вещицы не по слуху но и по употребленію ихъ между его современниками.“
Уступимъ на часъ, что Несторовой Лѣтописи, составленной будтобы въ XIV столѣтіи,
11). I, В 883 году в первой раз по Руским Летописям упоминаются куны: Олег требовал с Древлян дани по чёрной куне. — На стр. 355 Автор возражает, что «Олег же два года спустя взял от Радимичей по щлягу т. е. по металлической монете, какою Вятичи около 964 года будто бы платили дань Казарам. Если в пределах нынешних Черниговской и Могилевской губернии в IX столетии полудикие Радимичи в состоянии были расплачиваться щлягами, тогдашними Немецкими солидами, то к чему тут упомянуто о черном цвете куны? и так Автор думает, что слова: черная куна и белая векша помещены перепищиком XIV века, а) которому очень известны были тогда сии вещицы не по слуху но и по употреблению их между его современниками.»
Уступим на час, что Несторовой Летописи, составленной будто бы в XIV столетии,
