чила ими атмосферу исторіи и закрыла нѣкоторыя свѣтлыя точки въ писменныхъ памятникахъ нашихъ, что басня о кожаныхъ деньгахъ, якобы Государьственной монетѣ, съ давнихъ временъ владѣла умами писателей и чужихъ и нашихъ, и мы въ слѣдъ за ними, точно какъ бы околдованные какимъ ни удь безжалостнымъ чародѣемъ, толковали о кожаныхъ лоскуткахъ, о бѣльихъ лобкахъ, о куньихъ мордкахъ. Къ щастію не кому было шутить надъ нами.„
Естли по извѣстіямъ самимъ Авторомъ трактата приводимымъ на стр. 340. 357. бѣльи лобки, куньи мордки и другіе лоскутки, употреблявшіеся у древнихъ Россіянъ и другихъ народовъ вмѣсто денегъ, упоминаются въ Лѣтописяхъ, въ граматахъ и даже Указахъ, то кто и какое право имѣлъ шутить надъ ними, естли не хотѣлъ быть самъ всеобщимъ посмѣшищемъ? Мы будемъ разсуждать объ этом со всею скромностію.
9) На стр 339 Авторъ продолжаетъ: „еще два шага впередъ и справка съ Дюканжемъ, съ Нарушевичемъ и Чацкимъ, внимательный взглядъ на ходъ монетной системы въ средніе вѣки, нѣсколько соображеній и мы давно
чила ими атмосферу истории и закрыла некоторые светлые точки в письменных памятниках наших, что басня о кожаных деньгах, якобы Государственной монете, с давних времен владела умами писателей и чужих и наших, и мы в след за ними, точно как бы околдованные каким-нибудь безжалостным чародеем, толковали о кожаных лоскутках, о бельих лобках, о куньих мордках. К щастью не кому было шутить над нами.»
Если по известиям самим Автором трактата приводимым на стр. 340. 357. бельи лобки, куньи мордки и другие лоскутки, употреблявшиеся у древних Россиян и других народов вместо денег, упоминаются в Летописях, в граматах и даже Указах, то кто и какое право имел шутить над ними, если не хотел быть сам всеобщим посмешищем? Мы будем рассуждать об этом со всею скромностью.
9) На стр 339 Автор продолжает: «еще два шага вперед и справка с Дюканжем, с Нарушевичем и Чацким, внимательный взгляд на ход монетной системы в средние веки, несколько соображений и мы давно
