номъ и захрапѣла, — я прыгъ съ постели, схватилъ нянюшкины ботинки и махнулъ ихъ за окошко, проговоря въ полголоса: „вотъ тебѣ Игоша.“
— Спасибо! — отвѣчалъ мнѣ со двора тоненькій голосокъ.
Разумѣется, что ботинокъ на завтра не нашли —, и нянюшка не могла надивиться куда онѣ дѣвались.
Между тѣмъ, батюшка не забылъ обѣщанія и посадилъ меня въ пустую комнату, такую пустую, что въ ней не было ни стола, ни стула, ни даже скамейки.
„Посмотримъ“ сказалъ батюшка „что(!) здѣсь разобьетъ Игоша!“ и съ етими словами заперъ двери.
Но едва онъ прошелъ нѣсколько шаговъ, какъ рама выскочила и Игоша съ ботинкой на головѣ запрыгалъ у меня по комнатѣ: „спасибо! спасибо“ закричалъ онъ пискляво „вотъ какую я себѣ славную шапку сшилъ!“
— Ахъ! Игоша! не стыдно тебѣ! я тебѣ и полушубокъ досталъ и ботинки тебѣ вы-
