двуногое, и тоже самое можно высказать какъ одно, и [точно также можно сказать] человѣкъ и бѣлое [въ отдѣльности], и это же какъ одно. Но нельзя [того же сдѣлать], если [говорится, что человѣкъ] сапожникъ и хорошій, и хорошій сапожникъ.
5. Получилось бы много нелѣпаго, если бы допустить, что, когда каждое изъ двухъ опредѣленій въ отдѣльности истинно, то и оба въ соединеніи будутъ истинными. По отношеніи къ человѣку правда, истинно и то, что онъ человѣкъ и то, что онъ бѣлъ, а потому и оба вмѣстѣ истинны. Далѣе, если взять бѣлизну (саму по себѣ), то и цѣлое [окажется истиннымъ], потому что получится, что бѣлый человѣкъ бѣлъ, и такъ до безконечности. Далѣе, если взять: музыкальный, бѣлый, идущій, то и они при многократномъ сочетаніи дадутъ безконечный рядъ. Далѣе, если сказать что Сократъ — Сократъ и человѣкъ [то получится, что Сократъ есть человѣкъ], и если человѣкъ и двуногій, то получится, что Сократъ двуногій человѣкъ. И такъ ясно, что вышло бы много нелѣпаго, еслибы кто либо безотносительно сказалъ, что подобныя сочетанія возможны.
6. Теперь мы скажемъ, что слѣдуетъ здѣсь постановить. Сказуемыя и то, къ чему эти сказуемыя относятся, не представляютъ собой единства, если они высказаны случайно, притомъ случайно относительно самого предмета, или относительно другъ друга. Напримѣръ, человѣкъ бѣлъ и музыкаленъ, но бѣлизна и музыкальность не составляютъ единства, ибо случайно соединены съ однимъ и тѣмъ же. Даже въ томъ случаѣ, когда бѣлизну правильно было бы назвать музыкальною, то все-таки музыкальная бѣлизна не представляла бы единства, ибо бѣлизна лишь случайно была бы музыкальною, то-есть, музыкальная бѣлизна не представляетъ единства. Поэтому безусловно сапожника нельзя назвать хорошимъ, хотя можно назвать двуногимъ животнымъ, ибо это ему не случайно.
7. Далѣе [не могутъ быть подлежащему приписаны опредѣленія], которыя уже находятся въ немъ самомъ, поэтому бѣлизну нельзя неоднократно [ею же] опредѣлять, и человѣка — человѣкомъ, животнымъ или двуногимъ, ибо человѣку присуще быть животнымъ и двуногимъ.
8. Относительно отдѣльнаго [человѣка] можно такъ выразиться согласно съ истиной и притомъ безусловно, напримѣръ, этотъ опредѣленный человѣкъ есть человѣкъ или, что опредѣленный бѣлый человѣкъ есть бѣлый человѣкъ.
