нужно исключить случай и утверждать, что все совершается по необходимости, но въ такомъ случаѣ придется отрицать свободу воли. Этого допустить нельзя, ибо многое зависитъ отъ нашей воли[1] и сверхъ того возможность имѣетъ объективное значеніе. Возможность въ системѣ Аристотеля имѣетъ большое значеніе, и онъ скорѣе согласенъ ограничить законъ противорѣчія, чѣмъ объективный смыслъ возможности. Гротъ справедливо указываетъ (Aristotle I, 164—165) на то, что это ученіе обосновано физикой Аристотеля, въ которой онъ различаетъ необходимые ряды явленій природы отъ случайныхъ: но ежели это логическое ученіе единственно обосновано физическимъ, то съ сознаніемъ ложности физическаго, должно упасть и логическое различеніе.
(10) Отъ общаго разсмотрѣнія противорѣчія и противуположности Аристотель переходитъ къ ближайшему и болѣе подробному разсмотрѣнію на отдѣльныхъ видахъ сужденій. Простое (категорическое) сужденіе можетъ состоять изъ имени и глагола или изъ неопредѣленнаго имени и глагола. Простѣйшія утвердительныя съ противорѣчащими имъ отрицательными сужденіями суть:
est homo — non est homo
est non homo — non est non homo
est omnis homo — non est omnis homo
est omnis non homo — non est omnis non homo.
Если взять болѣе сложное сужденіе, въ которомъ, кромѣ имени и глагола „существуетъ“, есть еще и опредѣляющее прилагательное[2], тогда противоположеніе сужденій получится болѣе сложное, ибо отрицаніе можетъ относиться равномѣрно, какъ къ субъекту, такъ и къ опредѣляющему прилагательному, благодаря чему получаются четыре пары сужденій и столько же имъ противорѣчащихъ:
(а) est justus homo — (b) non est justus homo — (d) non est non justus homo — (c) est non justus homo, при чемъ (b) есть отрицаніе (a), а (d) есть отрицаніе (c), затѣмъ (b) есть слѣдствіе (c), въ то время какъ (d) есть слѣдствіе (a), но не наоборотъ; въ зависимости отъ этого
