и грамматическіе. Нужно замѣтить, что многія особенности рѣчи, о которыхъ говоритъ Аристотель, представляютъ собой такое сочетаніе словъ, которое по духу русскаго языка вовсе не допустимо; переводъ такихъ мѣстъ представляетъ чрезвычайныя трудности.
Большая часть сочиненій „объ истолкованіи“ входитъ въ составъ учебниковъ формальной логики, въ главу о сужденіи; ни одна современная намъ логика однако не опредѣляетъ съ подобнымъ стараніемъ всевозможныя логическія противорѣчія и противоположности; опускаются, конечно, и метафизическія соображенія. Изъ четырехъ точекъ зрѣнія, съ которыхъ Кантъ разсматриваетъ сужденія (количество, качество, модальность и отношеніе), три первыхъ полностью встрѣчаются у Аристотеля; правда, что модальность въ смыслѣ Аристотеля не вполнѣ совпадаетъ съ тѣмъ, что теперь разумѣютъ, говоря объ этомъ понятіи, ибо Аристотель говоритъ не объ одной лишь субъективной сторонѣ, о степени увѣренности, но и объ объективныхъ свойствахъ предметовъ.
Попробуемъ дать краткій отчетъ о содержаніи Аристотелева сочиненія, при чемъ мы воспользуемся указаніями Грота[1], Бизе[2] и Прантля[3].
Главное вниманіе Аристотеля обращено на выясненіе закона противорѣчія, который признается философомъ за высшій научный принципъ. Высшій принципъ, говоритъ Аристотель (въ метафизикѣ IV кн. гл. 3) долженъ быть вполнѣ понятенъ, очевиденъ и свободенъ отъ всякихъ предположеній: таковъ принципъ противорѣчій. Всякое доказательство въ концѣ концовъ покоится на этомъ принципѣ, который является основою всѣхъ остальныхъ аксіомъ. Выясненіе этого принципа требуетъ анализа сужденія, вотъ почему приходится начинать съ перечисленія составныхъ частей и видовъ сужденія. Весь трактатъ распадается на три части: въ первой (глава I—IV) говорится о составныхъ частяхъ сужденія, во второй (глава V—XI) дается опредѣленіе предложенія, разбираются виды его, опредѣляются противорѣчивыя и противоположныя сужденія и, наконецъ, говорится объ отношеніи подлежащаго сужденія къ признаку, третья часть (XII—XIII глава) подробно разсматриваетъ модальность сужденій; наконецъ, 14-ю главу мы считаемъ не принадлежащей къ составу сочиненія, а позднѣйшей прибавкой, мнѣніе, раздѣляемое многими изслѣдовате-
