возрастаетъ, мы находимъ, что Аристотелю особенно посчастливилось, но нельзя сказать того же объ изслѣдуемомъ нами сочиненіи. Спеціальныхъ изслѣдованій о De interpretatione очень немного, и это вполнѣ понятно, ибо содержаніе этой книги вошло по большей части въ учебники логики; дѣйствительный же интересъ представляютъ лишь нѣкоторыя главы, особенно тѣ, въ которыхъ логическія понятія приводятся въ связь съ метафизическими.
Интересъ къ Аристотелю возросъ частью подъ вліяніемъ общихъ причинъ, частью же благодаря усиленію католической философіи и изученію Ѳомы Аквината. Папа Левъ XIII указалъ католическому міру на важность изученія Ѳомы Аквината (а вмѣстѣ съ тѣмъ и Аристотеля), и за послѣднія 10 лѣтъ изъ католическаго лагеря вышло много замѣчательныхъ трудовъ объ Аристотелѣ, одинъ изъ которыхъ имѣетъ особенную важность: Talamo. L'aristotelismo della scolastica nella storia della filosofia. 3 edit. Siena. 1881. 8°.
Упомянемъ о новѣйшей литературѣ о De interpretatione. Само собою разумѣется, что это сочиненіе не проходятъ молчаніемъ въ исторіяхъ философіи; напримѣръ, у Целлера мы находимъ изложеніе содержанія и анализъ нѣкоторыхъ ученій. Подробнѣе и лучше это сдѣлано у Грота въ его неоконченномъ трудѣ Aristotle 1872 г., который изданъ Бэномъ и Робертсономъ. Гротомъ мы пользовались неоднократно при нашемъ переводѣ.
Въ 1839 году Гумпошъ написалъ статью о логикѣ и логическихъ сочиненіяхъ Аристотеля, которой намъ не удалось видѣть (Gumposch. Ueber d. Logik und d. Logischen Schriften d. Aristoteles. 1839); послѣ Гумпоша писали: Тексторь (Textor). De hermeniae Aristotelae capitib. IX. Berol. 1870. Guggenheim. In librum Aristotelis De interpretatione. Berlin. 1886 и Michelis. Aristotelis peri hermenias. Heridelberg. 1886.
Текстъ, положенный въ основу перевода, изданъ Тейбнеромъ, но мы пользовались также изданіемъ Вайца и примѣчаніями послѣдняго.
Въ своемъ сочиненіи „объ истолкованіи“ Аристотель говорить не столько о рѣчи вообще, сколько о сужденіи, такимъ образомъ этотъ трактатъ имѣетъ по преимуществу логическій характеръ, но встрѣчаются въ немъ и замѣчанія метафизическаго характера: такъ по поводу закона противорѣчія Аристотель заговариваетъ о свободѣ воли; по поводу модальныхъ сужденій онъ трактуетъ о первой сущности. Кромѣ логическихъ и метафизическихъ вопросовъ встрѣчаются
