тыми, добродѣтели—неизвѣстными, пороки—ненаказанными въ этой массѣ неизвѣстныхъ другъ другу людей, которыхъ резиденція верховной администрации соединяетъ въ одномъ мѣстѣ. Заваленные дѣлами государи ничего сами не видятъ; наемники управляютъ государствомъ. Наконецъ, мѣры, который необходимо принять, чтобы поддержать верховную власть, отъ которой желаютъ освободиться или которую хотятъ обмануть столько отдаленныхъ чиновниковъ, поглощаютъ всѣ заботы общества. Ихъ больше не остается для счастья народа, едва ли остается что-нибудь для его защиты въ случаѣ необходимости, и такимъ образомъ слишкомъ крупное для своего устройства тѣло опускается и погибаетъ, раздавленное своею собственною тяжестью.
Съ другой стороны, государство должно обладать извѣстнымъ базисомъ, чтобы быть прочными, чтобы устоять при потрясеніяхъ, которыя оно неизбѣжно должно испытать, и при усиліяхъ, которыя оно принуждено дѣлать для своего поддержанія, такъ какъ всѣ народы обладаютъ въ нѣкоторомъ родѣ центробѣжной силой, вслѣдствіе которой они постоянно дѣйствуютъ другъ противъ друга и стремятся къ своему увеличению на счетъ своихъ сосѣдей, какъ вихри Декарта. Итакъ, слабые рискуютъ быть скоро поглощенными, и никто не можетъ сохранить своего существованія, не приведя себя со всѣми въ извѣстнаго рода равновѣсіе, благодаря которому сжатіе повсюду становится приблизительно равномѣрнымъ.
Отсюда видно, что существуютъ доводы въ пользу расширенія и въ пользу сокращенія, и далеко не послѣдній талантъ политики заключается въ томъ, чтобы найти между первыми и вторыми отношеніе, наиболѣе выгодное для сохраненія государства. Въ общемъ можно сказать, что доводы въ пользу расширенія, будучи только внѣшними и относительными, должны быть подчинены другими, которые являются внутренними и абсолютными. Прежде всего надо стремиться къ здоровой и сильной конституціи и слѣдуетъ больше разсчитывать на силу, порождаемую хорошимъ управленіемъ, чѣмъ на эти источники, которые доставляются большой территоріей.
Впрочемъ, существовали государства съ такимъ устройствомъ, что необходимость завоеваній входила даже въ ихъ конституцію и что для своего поддержанія они принуждены были безпрестанно увеличиваться. Можетъ быть, они очень радовались этой счастливой необходимости, которая однако указывала ими вмѣстѣ съ предѣломъ ихъ величины неизбѣжный моментъ ихъ гибели.
ГЛАВА X. О народѣ. (Продолженіе.)
Политическій организмъ можно измѣрять двумя способами: именно пространствомъ занимаемой имъ территоріи и количествомъ народонаселенія; между этими двумя мѣрилами существуетъ извѣстное подходящее отношеніе, дающее государству его настоящее величіе. Люди составляютъ государство, земля кормитъ людей; отношеніе, слѣдовательно, заключается въ томъ, чтобы земли хватало для существованія ея населенія и чтобы населенія было столько, сколько можетъ прокормить земля. Именно въ этомъ соотношеніи кроется максимумъ силы даннаго количества народа, такъ какъ если земли слишкомъ много, то охрана ея тягостна, обработка недостаточна, продукты слишкомъ изобильны. Все это ближайшая причина оборонительныхъ войнъ. Если земли недостаточно, то необходимость пополнить ее ставитъ государство въ зависимость отъ его сосѣдей,—ближайшая причина наступательныхъ войнъ. Всякій народъ, которому по его положенію приходится выбирать только между торговлей и войной, по своему существу слабъ; онъ зависитъ отъ своихъ сосѣдей, онъ зависитъ отъ событій. Его существованіе всегда лишь кратковременно и невѣрно. Онъ покоряетъ и мѣняетъ свое положеніе или его покоряютъ, и онъ—ничто. Онъ можетъ сохранить свою свободу только въ силу своей незначительности или величія.
Нельзя путемъ вычисленія установить точное отношеніе между размерами земли и количествомъ людей, достаточнымъ другъ для друга, столько же изъ-за различія въ качествѣ почвы, въ степени ея плодородія, въ свойствахъ ея продуктовъ, во вліяніи климата, сколько изъ-за различія въ характерѣ людей, изъ которыхъ одни собираютъ мало
