смяли, топили несчастныхъ Литовцевъ; взяли ихъ знамена, пушки и едва не всѣхъ истребили. Нѣмира на борзомъ конѣ ускакалъ отъ плѣна, чтобы донести старцу Сигизмунду о гибели его войска. Правительница Елена, въ память этого блестящаго успѣха, велѣла соорудить церковь Живоначальной Тройцы въ Себѣжѣ.
Литва находилась въ затруднительномъ положеціи: война истощила казну и войско, а дворянство не хотѣло содѣйствовать Королю къ продолженію оной. Удрученный неудачами и вѣкомъ Сигизмундъ уступилъ Литовскій престолъ сыну своему Сигизмунду-Августу, самъ же остался при Польшѣ. Съ другой стороны, война стала дорого и Россіи, и Телепневъ — хотя и основалъ еще двѣ крѣпости въ 1536 г. на землѣ Литовской: Заволочье въ Ржевскомъ и Велижъ (203) в Торопецкомъ уѣздѣ; однако же видя тоже значительное истощеніе силъ и казны и узнавъ, что воевода Полоцкій Янъ Глѣбовичъ имѣлъ уже под рукою довольно сильное войско — тоже думал о мирѣ.
Сигизмундъ отправилъ воеводу Полоцкаго Яна Глѣбовича, старосту Мельницкаго Никодима Цѣхановецкаго и писаря Николая Андрушевича, прибывшихъ въ Москву 14 января 1837 г., съ 400 дворянъ знатныхъ и слугъ. Слѣдуя обыкновенію, обѣ стороны требовали невозможнаго: Литовцы Новгорода и Смоленска; Россіяне Кіева и всей Бѣлоруссіи; наконецъ, рѣшились заключить только перемиріе на пять лѣтъ. Условились, чтобы Россія владѣла новыми крѣпостями Себѣжемъ и Заволочьемъ; а Литва Гомелемъ. Кромѣ того, Россія
