В отношении нарушения статьи 13 Конвенции, Суд отметил, что «[c] учетом серьезных проблем со здоровьем заявителя, а также степени серьезности его утверждений о том, как власти на них реагировали, Европейский Суд по[считал], что он [заявитель] небезосновательно жаловался на ненадлежащее качество медицинской помощи, оказываемой ему во время нахождения под стражей, и что власти были обязаны предоставить ему эффективное средство правовой защиты для разрешения его жалоб. Принимая во внимания обстоятельства настоящего дела, а также изложенную выше прецедентную практику, Суд не видит оснований для отступления от своих предыдущих выводов по этому вопросу. Европейский Суд при[шел] к выводу, что предложенные властями средства правовой защиты не являлись эффективным средством правовой защиты, которое могло бы быть использовано для предотвращения предполагаемых нарушений или их продолжения с предоставлением заявителю надлежащего и достаточного возмещения в связи с его жалобами на нарушение статьи 3 Конвенции» (пункт 88 постановления).
Соответственно, Суд отклонил возражения властей о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты и пришел к выводу о том, что было допущено нарушение статьи 13 Конвенции (пункт 89 постановления).
Постановление Европейского Суда по жалобам № 11215/10 и № 55068/12 «Долгов и Силаев против России» (вынесено и вступило в силу 4 октября 2016 г.), которым отклонена жалоба Долгова В.И. на якобы имевшее место необеспечение ему надлежащих условий содержания в исправительной колонии.
Вместе с тем, установлено нарушение российскими властями статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее – Конвенция) в связи с необеспечением Силаеву С.А. надлежащих условий содержания в исправительной колонии.
Европейский Суд отметил, что «учреждение, в котором содержался первый заявитель, не было переполненным, и в распоряжении первого заявителя имелось не менее трех квадратных метров площади камеры… Количество спальных мест было достаточным для заключенных, и нельзя сказать, что общие размеры камер являлись настолько небольшими, что приводили к ограничению свободы передвижения заключенных ниже границы, допустимой согласно статье 3 [Конвенции]… Туалет был отделен от остального пространства камеры и был оборудован дверью; это обеспечивало некоторую уединенность при его использовании. После удаления металлических ставней с окон доступ к естественному освещению и воздуху также являлся достаточным» (пункт 25 постановления).
Суд не смог прийти к выводу о том, что «условия содержания первого заявителя, хоть далеко не надлежащие, достигли границы
