Викитека

Страница:Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 3 (2015).pdf/108

Эта страница была вычитана

применение пыток в случае возвращения в эту страну; для установления наличия личной угрозы в отношении соответствующего лица должны существовать дополнительные основания[1]. Аналогичным образом отсутствие постоянной практики вопиющих нарушений прав человека не означает, что соответствующее лицо не может не рассматриваться в качестве лица, которому угрожает опасность подвергнуться пыткам с учетом конкретных обстоятельств его дела (п. 8.3 Решения).

Комитет ссылается на свое Замечание общего порядка № 1 (1997) об осуществлении ст. 3 Конвенции в контексте ст. 22 (возвращение и сообщения), согласно которому при оценке степени риска применения пыток должны анализироваться основания, выходящие за пределы одних лишь умозрительных предположений или подозрений. Хотя при оценке этого риска не следует брать за основу критерий «высокой степени вероятности», Комитет отмечает, что бремя доказывания, как правило, лежит на заявителе, который должен представить убедительные аргументы, доказывающие, что ему грозит «предсказуемая, реальная и личная» опасность[2]. Комитет… напоминает, что в соответствии с его Замечанием общего порядка № 1 он в значительной степени опирается на выводы по фактической стороне дела, подготовленные органами соответствующего государства-участника[3]. Вместе с тем он не считает себя связанным такими выводами и исходит из того, что в соответствии с п. 4 ст. 22 Конвенции он правомочен свободно оценивать факты с учетом всех обстоятельств по каждому конкретному делу (п. 8.4 Решения).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: ссылаясь на свою правовую практику последнего времени[4], Комитет напоминает о том, что поступают сообщения об использовании в Иране психологических и физических пыток для получения признательных показаний, что указывает на широкое и систематическое применение подобной практики[5], а также продолжающие поступать сообщения о

  1. ↑ См., в частности, сообщения № 426/2010, Р.Д. против Швейцарии, Решение, принятое 8 ноября 2013 г., п. 9.2; и № 413/2010, А.А.М. против Швеции, Решение, принятое 23 мая 2012 г., п. 9.3.
  2. ↑ См., в частности, сообщения № 435/2010, Г.Б.М. против Швеции, решение, принятое 14 ноября 2012 г., п. 7.4; № 463/2011, Д.Ю. против Швеции, решение, принятое 21 мая 2013 г., п. 9.4; и № 455/2011, С.Ц.Л. против Австралии, Решение, принятое 2 мая 2014 г., п. 9.3.
  3. ↑ См., в частности, сообщение № 356/2008, Н.С. против Швейцарии, Решение, принятое 6 мая 2010 г., п. 7.3.
  4. ↑ См. сообщения № 481/2011, К.Н., Ф.В. и С.Н. против Швейцарии, Решение, принятое 19 мая 2014 г.; № 357/2008, Джахани против Швейцарии, Решение, принятое 23 мая 2011 г.; и № 381/2009, Фараголла и др. против Швейцарии, Решение, принятое 21 ноября 2011 г.
  5. ↑ Доклад Специального докладчика по вопросу о положении в области прав человека в Исламской Республике Иран (A/69/356), п. 16.
108
Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=Страница:Обзор_судебной_практики_Верховного_Суда_РФ_№_3_(2015).pdf/108&oldid=5073969