которые преследовали цель получения его признания, представляли собой пытки» (пункты 70–71 постановления).
В отношении расследования утверждений заявителя о жестоком обращении, Европейский Суд отметил, что «в контексте российской правовой системы в случаях достоверных утверждений об обращении, запрещенном в соответствии со статьей 3 Конвенции, органы власти обязаны возбуждать уголовное дело и проводить надлежащее уголовное расследование, в ходе которого проводится ряд следственных мероприятий и которое является эффективным средством правовой защиты для потерпевших, подвергшихся жестокому обращению со стороны сотрудников милиции, в соответствии с национальным законодательством. Сам факт отказа следственного органа от возбуждения уголовного расследования в отношении заслуживающих доверия заявлений о серьезном жестоком обращении со стороны сотрудников милиции при содержании под стражей свидетельствует о том, что государство не выполняет свое обязательство по статье 3 Конвенции о проведении надлежащего расследования» (пункт 74 постановления).
Суд подчеркнул, что «[с]ледственный орган провел предварительную проверку и решил, что в действиях сотрудников милиции отсутствуют признаки состава преступления. На этом основании он отказался проводить уголовное расследование. В общей сложности было вынесено шесть таких решений. Решения неоднократно отменялись контролирующими органами как необоснованные, незаконные или основанные на данных незавершенной проверки. Эти органы власти неоднократно отмечали, что следователи, ответственные за рассмотрение жалобы заявителя, не соблюдали свои ранее выданные инструкции. Это было подтверждено выводом национального суда о том, что следователи не приняли всех мер, необходимых для установления соответствующих фактов» (пункт 75 постановления).
Европейский Суд пришел к выводу, что «отказ в возбуждении уголовного дела в отношении заслуживающих доверия утверждений заявителя о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции представлял собой нарушение обязательства о проведении надлежащего расследования, как того требует статья 3 Конвенции… Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте» (пункты 76–77 постановления).
Заявитель также жаловался на несправедливость уголовного судопроизводства в отношении него по статье 6 Конвенции. В частности, он утверждал, что национальные суды полагались на признание, которое он сделал исключительно под принуждением, и что он был лишен права на защиту посредством получения правовой помощи по собственному выбору.
Европейский Суд подчеркнул, что «[о]собые соображения касаются использования в уголовном судопроизводстве доказательств, полученных
