В отношении остальных заявителей Суд отметил, что «…различные суды вынесли решения об их выдворении из Российской Федерации… [З]аявители стали объектом административной практики изгнания граждан Грузии… [В]ыдворение заявителей не было осуществлено после разумного и объективного рассмотрения дела каждого конкретного лица. Следовательно, имело место нарушение статьи 4 Протокола № 4 к Конвенции» (пункты 83–84 постановления).
Большинство заявителей жаловались, что процессуальные гарантии, действующие в случае высылки, предусмотренные статьей 1 Протокола № 7 к Конвенции, были нарушены.
Европейский Суд отметил, что «в статье 1 Протокола № 7 к Конвенции прямо говорится об иностранных гражданах, «законно проживающих на территории Государства» (пункт 87 постановления).
Суд посчитал, что не было установлено, что «[некоторые заявители] были выдворены из Российской Федерации, а также что кто-либо из выдворенных заявителей законно проживал на территории Российской Федерации… Соответственно… жалоба, поданная заявителями в соответствии с данной статьей, не является достаточно обоснованной, и что доказательства, представленные ему, являются недостаточными для вывода о том, что имело место нарушение... Следовательно, нарушения статьи 1 Протокола № 7 Конвенции допущено не было (пункты 88–90 постановления).
Все заявители жаловались на нарушение их права на свободу и неприкосновенность, ссылаясь на пункты 1 и 4 статьи 5 Конвенции. Заявители утверждали, что их заключение не только было произвольным, но и не преследовало цели обеспечения выдворения заявителей. По словам заявителей, их заключение было основано на неприязненном отношении к гражданам Грузии. Кроме того, они утверждали, что у них не было практической возможности оспорить законность принятых в их отношении мер, поскольку им было отказано в праве на юридическую консультацию, и они были депортированы без предоставления им возможности оспорить судебные решения, которые не были им вручены и которые были результатом несовершенного судопроизводства (пункт 92 постановления).
Европейский Суд установил, что заключение заявителей под стражу было связано с их последующим выдворением из Российской Федерации и являлось частью административной практики задержания, содержания в специальных учреждениях и выдворения граждан Грузии. Следовательно, заявители были помещены в специальные учреждения с целью их выдворения» (пункт 96 постановления).
Суд напомнил, что «подпункт «f» пункта 1 статьи 5 Конвенции не требует, чтобы содержание под стражей лица, в отношении которого принимаются меры с целью его депортации, считалось объективно необходимым, к примеру, для предотвращения совершения этим лицом преступления или побега. В этом отношении подпункт «f» пункта 1
