высокое нравственное служеніе. Въ періодъ, слѣдовавшій за Гоголемъ, русская литература представила рѣдкое богатство высокихъ талантовъ, которые явились какъ будто за тѣмъ, чтобы выполнить драгоцѣнные завѣты Пушкина и Гоголя; явились дѣятели, когда поставлена была ясная задача. Это были дарованія сильныя, оригинальныя; каждый писатель шелъ своимъ путемъ, внося свои особенныя художественныя свойства, но ихъ всѣхъ одушевляютъ тѣ же общія идеалистическія стремленія, которыя теперь внушаютъ удивленіе и симпатіи въ литературахъ западной Европы. Западнымъ критикамъ видится здѣсь «славянская душа», мерещатся «скиѳы»: это, проще, — результатъ внутренней душевной работы лучшихъ силъ русскаго общества, нашедшей свое выраженіе въ литературѣ, гдѣ сошлись давнія исканія нравственнаго чувства и художественнаго творчества, общечеловѣческіе просвѣтительные идеалы, частію поддержанные ученіями той же Европы, но въ цѣломъ развитые собственной работой, и съ этимъ вмѣстѣ простая, человѣчная близость къ своему народу. Трудъ литературы былъ тяжелъ; онъ требовалъ нерѣдко истиннаго самоотверженія, но въ концѣ концовъ отсюда и могли произойти тѣ возвышенныя созданія, проникнутыя теплымъ идеализмомъ, исканіемъ правды и поразительною простотою художественнаго творчества; одно достигалось давней нравственной работой общества, другое — давнимъ любящимъ отношеніемъ къ народу. Однимъ изъ великихъ внушителей этого знаменательнаго движенія былъ многострадальный Гоголь.
высокое нравственное служение. В период, следовавший за Гоголем, русская литература представила редкое богатство высоких талантов, которые явились как будто за тем, чтобы выполнить драгоценные заветы Пушкина и Гоголя; явились деятели, когда поставлена была ясная задача. Это были дарования сильные, оригинальные; каждый писатель шел своим путем, внося свои особенные художественные свойства, но их всех одушевляют те же общие идеалистические стремления, которые теперь внушают удивление и симпатии в литературах западной Европы. Западным критикам видится здесь «славянская душа», мерещатся «скифы»: это, проще, — результат внутренней душевной работы лучших сил русского общества, нашедшей свое выражение в литературе, где сошлись давние искания нравственного чувства и художественного творчества, общечеловеческие просветительные идеалы, частью поддержанные учениями той же Европы, но в целом развитые собственной работой, и с этим вместе простая, человечная близость к своему народу. Труд литературы был тяжел; он требовал нередко истинного самоотвержения, но в конце концов отсюда и могли произойти те возвышенные создания, проникнутые теплым идеализмом, исканием правды и поразительною простотою художественного творчества; одно достигалось давней нравственной работой общества, другое — давним любящим отношением к народу. Одним из великих внушителей этого знаменательного движения был многострадальный Гоголь.
