онъ совершенно нѣмъ. Но сердце его было утѣшено, и изъ глазъ его текли слезы и падали на руки ему. А онъ ни на что не обращалъ больше вниманія и сидѣлъ неподвижно, не защищаясь уже отъ звѣрей. Голуби же улетали и прилетали, садились на плечи ему, ласкали сѣдые волосы его, и на уставали въ нѣжности и блаженствѣ своемъ. А могучій левъ безпрестанно лизалъ слезы, падавшія на руки Заратустры, и робко рычалъ при этомъ. Такъ вели себя эти звѣри. —
Все это продолжалось или долгое время или очень короткое время: ибо, въ дѣйствительности, на существуетъ для такихъ вещей на землѣ времени. Между тѣмъ высшіе люди проснулись въ пещерѣ Заратустры и составили изъ себя шествіе, чтобъ идти на встрѣчу Заратустрѣ и принести ему утреннее привѣтствіе: ибо, проснувшись, они замѣтили, что его уже нѣтъ между ними. Но когда они подошли къ выходу изъ пещеры, предшествуемые шумомъ шаговъ своихъ, левъ грозно навострилъ уши, и отвернувшись сразу отъ Заратустры, съ дикимъ ревомъ прыгнулъ къ пещерѣ; а высшіе люди, услыхавъ ревъ его, вскрикнули въ одинъ голосъ, и побѣжавъ обратно, исчезли въ одно мгновеніе.
Но тамъ Заратустра, оглушенный и пораженный, поднялся съ мѣста своего, оглянулся съ удивленіемъ, вопрошалъ сердце овое, подумалъ и остался одинъ. «Что слышалъ я? сказалъ онъ, наконецъ, медленно, что сейчасъ произошло со мною?»
И вотъ воспоминаніе вернулось къ нему, и онъ сразу понялъ все, что произошло между вчера и сегодня. «Вотъ камень, оказалъ онъ, гладя сабѣ бороду, на которомъ вчера утромъ сидѣлъ я; а
он совершенно нем. Но сердце его было утешено, и из глаз его текли слезы и падали на руки ему. А он ни на что не обращал больше внимания и сидел неподвижно, не защищаясь уже от зверей. Голуби же улетали и прилетали, садились на плечи ему, ласкали седые волосы его, и на уставали в нежности и блаженстве своем. А могучий лев беспрестанно лизал слезы, падавшие на руки Заратустры, и робко рычал при этом. Так вели себя эти звери. —
Всё это продолжалось или долгое время или очень короткое время: ибо, в действительности, на существует для таких вещей на земле времени. Между тем высшие люди проснулись в пещере Заратустры и составили из себя шествие, чтоб идти на встречу Заратустре и принести ему утреннее приветствие: ибо, проснувшись, они заметили, что его уже нет между ними. Но когда они подошли к выходу из пещеры, предшествуемые шумом шагов своих, лев грозно навострил уши, и отвернувшись сразу от Заратустры, с диким ревом прыгнул к пещере; а высшие люди, услыхав рев его, вскрикнули в один голос, и побежав обратно, исчезли в одно мгновение.
Но там Заратустра, оглушенный и пораженный, поднялся с места своего, оглянулся с удивлением, вопрошал сердце овое, подумал и остался один. «Что слышал я? сказал он, наконец, медленно, что сейчас произошло со мною?»
И вот воспоминание вернулось к нему, и он сразу понял всё, что произошло между вчера и сегодня. «Вот камень, оказал он, гладя сабе бороду, на котором вчера утром сидел я; а
