Стоя тамъ внутри, какъ военачальникъ среди браннаго поля, избери удобное для брани мѣсто, и укрѣпивъ его, какъ слѣдуетъ, не оставляй никогда, но тамъ укрывайся и оттуда воюй. Мѣсто это и укрѣпленіе его и вооруженіе есть искреннее и глубокое сознаніе своей ничтожности, что ты и бѣденъ, и слѣпъ, и нагъ, и богатъ одними немощами, недостатками и неодобрительными дѣлами, неразумными, суетными и грѣшными. Установившись такъ, никогда не позволяй уму своему выходить изъ сего укрѣпленія во-внѣ, и особенно воздерживайся отъ странствованія по своимъ, какъ тебѣ кажется, плодоноснымъ полямъ и садамъ, т.-е. твоимъ добрымъ дѣламъ. Если будешь держать себя такъ, стрѣлы вражескаго ублаженія пагубнаго не достанутъ тебя, а если и упадетъ къ тебѣ какая, ты тотчасъ увидишь ее, отразишь и выбросишь вонъ.
Но какъ воины, сидя въ укрѣпленіи, непраздно проводятъ время, но то упражняются въ воинскихъ бранныхъ пріемахъ, то подновляютъ и усиливаютъ свое укрѣпленіе, такъ дѣлай и ты, укрываясь въ сознаніи своей ничтожности. Именно дѣлай вотъ что. Умъ какъ ни держи, все будетъ отбѣгать, и не дивно, что въ этихъ отбѣганіяхъ нападетъ на дѣла твои, кажущіяся добрыми. Какъ только нападетъ онъ на нихъ, тотчасъ схватитъ его врагъ и поразитъ самомнѣніемъ, и притомъ такъ, что онъ охотно станетъ на сторону врага, и воротившись къ себѣ, и тебя станетъ тянуть туда же. Какъ только замѣтишь ты это, позови къ себѣ умъ свой, и скажи ему: слушай, умъ! Толкуешь ты мнѣ: и то хорошо, и это не худо. Пусть такъ; да мнѣ-то чтожъ изъ-за этого? Ты, вѣдь, собрался хвалить меня. Добрѣ, хвали, я слушаю. Но вѣдай, что справедливость требуетъ, чтобы ты хвалилъ меня только за то, что найдешь во мнѣ и въ дѣлахъ моихъ собственно моего, а что есть во мнѣ
