въ какой бы то ни было степени. Но если ты долгимъ надъ собой трудомъ и духовными подвигами такъ внѣдришь въ сердце сказанныя чувства, что они будутъ преисполнять его неотходно; то никакая скорбь не потревожитъ тебя; потому что такое настроеніе будетъ для тебя дѣйственнѣйшимъ предохранительнымъ средствомъ противъ того. Не то, чтобъ чувства скорбныя ужъ и не подступали; они будутъ подступать, но тотчасъ же и отступать, какъ волны морскія отъ крѣпкаго утеса.
Глава двадцать осьмая.
Что дѣлать, когда бываемъ уранены на брани?
Когда бываешь ураненъ, впадши въ какое-либо прегрѣшеніе, по немощи своей, или по худонравію своему (разумѣются грѣхи простительные: недолжное слово сорвалось, разсердиться пришлось, мысль худая промелькнула, желаніе недолжное поднималось и под.); не малодушествуй и не мятись попусту и безъ толку. Первое, что нужно, не останавливайся на себѣ, не говори: какъ я такой потерпѣлъ это, и допустилъ?! Это вопль гордостнаго самомнѣнія. Смирись напротивъ, и воззрѣвъ ко Господу, скажи и восчувствуй: „чего другаго и ожидать было отъ меня, Господи, столь немощнаго и худонравнаго.“ И тутъ же возблагодари Его, что на этомъ только остановилось дѣло, исповѣдуя: „еслибъ не Твоя безмѣрная благость, Господи, не остановился бы я на этомъ, а всеконечно впалъ бы еще въ худшее что.“
Однакожъ сознаваясь такъ и такимъ себя чувствуя, поопасись допустить безпечную и поблажливую мысль, что поелику ты таковъ, то будто право нѣкое имѣешь дѣлать что-либо неподобающее. Нѣтъ; несмотря на то,
