Касим виновато улыбается.
— Хозяйка мало сидел. Молока нет. Одна корова пропал, другая пропал…
— А знаете что, братья? Давайте гнать сами! — предлагает Никандр.
— Из чего?
— Найдем из чего! Не впервый раз!
Касим, опустив голову, сам себе жалуется:
— Одна корова пропал, другая пропал… Нет сють, нет чегень, нет курут! Он долго смотрит сощуренными глазами на потухающий костер.
День собирали и два дня квасили, — спелые, сочные, ягоды черемухи. Никандр к деревянному ведру приделывал трубку и самое ведро прилаживал к чугунному казану. Теперь мы сидим вокруг костра и ждем результата нашей работы. Внутри казана глухо урчит и булькает, от крышки, примазанной глиной, поднимается пар. За костром темно и тесно, цепко охватила мгла, придвинув вплотную силуэты гор и черную стену леса. Наверху, в серой мути — десяток ныряющих огоньков.
— Первую чашку изобретателю, — говорит Никандр, беря из-под трубки чайник и наливая из него прозрачную, с легким парком, жидкость.
— Это полнейшее свинство с вашей стороны! — притворно негодует Ганс и протягивает руку к чашке. — От первой все должны испробовать.
— Великолепно! Превосходно!..
Чашка делает полный круг.
— Медленно очень, истомишься в ожидании. Надо дров подбросить. — Ганс начинает ломать сучья.
