любви. А те, наполняя поляны жужжанием и звоном, празднично кружатся и танцуют, пульками стреляют с цветка на цветок, перенося брачную пыльцу, — источник новых бессчисленных жизней.
На ветке черемухи сидела птичка, — не разглядел, какая, — и с нею два птенчика. Они неуверенно, робко перепорхнули за нею на другое дерево. Каким диковинным и шумно-пестрым, вероятно, кажется им мир…
Итак, уже миновала часть лета!..
— Вчера я встретила Ганса — спускался логом к озеру, — сказала как-то Язычница, шаловливо бросая в воду камешки.
— Да, Ганс любит бывать здесь.
— Я встретила его в этом же месте и три дня тому назад.
— Да, Ганс очень любит озеро, — повторил я и тоже стал бросать в воду камешки…
Позднее, я сидел у костра, неподалеку от Ганса и думал: „Милый мой Ганс! Вы слишком долго жили в себе, в своем одиночестве. О, как это хорошо и вместе с тем страшно! Мне хотелось бы сказать вам несколько дружеских, интимных слов, но вы не поймете меня. Теперь вы не поймете меня!..“
— Ганс! Я вчера видел медведя. Не хотите ли пойти вместе — может быть, опять встретим?
— Я готов! Идемте!.. Где видели?
— В кедровом лесу, недалеко от лога.
— Странно! Я не думал, что туда заходят медведи!
