И озеро всю ночь бушевало, соединяя свой рев с воем ветра и грохотом грозы…
А утром все было тихо, только виднелась легкая зыбь да на отлогий песчаный берег ворчливо вкатывались пенистые гривы прибоя…
Итак прошла уже часть лета! Я только сегодня это заметил, когда ходил по прибережному кустарнику на старой речной дельте. Тут, среди зарослей черемухи, рябины, ивы и жимолости есть небольшие поляны, сплошь в цветах. По цветам я неожиданно для себя увидел, что весны давно уже нет, что миновала и часть лета.
Вот, зацвел фиолетовый левкой, сверкает золотистым лучащимся венчиком горицвет, разбрызгана белыми капельками скромная звездчатка, тянется к солнцу вероника. Я давно видел ее разцветшей, но как-то не удосужился подойти поближе.
А у пышно пунцового пиона, месяц тому назад укрaшавшего вместе с ирисами и огоньками луга и поляны, — пора любви уже отошла. Он отягощен плодами, бережно запертыми в звездчатые коробочки. Близко время, когда все пять дверец этих коробочек раскроются, и на землю упадут спелые горошинки, несущие новую жизнь.
В кустах рдяно сверкнули гроздья красной смородины — уже поспела. Попался огромный, выше моего роста, стебель аконита с голубеющим цветком на стрелке. Он только еще просыпается для радости и счастья и, тихо покачиваясь, ждет к себе вестников
