пали смоляные тени. А там, где лунный свет касался воды, там расплывалась широкая полоса ртути.
Не хотелось спать. Я брал из потухающего костра красные головни и, покружив их над головой, бросал высоко над озером. Точно ракеты летели они с шумом и треском, рассыпая искры. Потом, протянув огненную дугу, падали в застывшую воду. Та вздрагивала и загоралась миллионами живых огоньков.
После этого подул ветер снизу, вскоре сменившийся верховым. На озере ползали ряды волн. Небо затянулось черными тучами, сквозь которые слабо мутнело пятно луны. Но затем и оно скрылось. Была только тьма и вой невидимых волн.
В этот момент и началась гроза.
От первого, беззвучного взмаха огненным жгутом, мне показалось, что раскололась соседняя гора. Раскололась сверху донизу, даже глубоко под водой. В том месте, где скользил этот жгут, ясно обозначились деревья. Видно было, которые из них хвойные, которые лиственные.
Спустя некоторое время, раздался и звук удара. Он потряс всю окрестность. Будто рушились горы; слышался даже треск леса и дробный бег срывающихся камней.
Второй удар был по воде, прямо в средину озера. Сверху в него воткнулось сразу больше десятка, раскаленных до бела, железных прутьев. На момент вода загорелась на всем видимом пространстве. Каждый гребень засверкал ослепительным светом.
Вслед затем стало черно и зарокотали горы и вода, длительным, переливающимся рокотом.
