текучия и стоячия водовместилища, лишь бы они сообщались друг с другом.
Но внешнему виду, водяник есть среднего роста глубокий старик, с длинною лопатистою бородою, с такими же длинными волосами на клиноподобной голове, с гладкою лоснящеюся кожею, расплывшимся лицом, одутловатым брюхом и непропорционально длинными ногами, имеющими между пальцев перепонки. Кроме того, и всё тело водяника покрыто длинными волосами, которые, при ближайшем рассмотрении, есть тонкие струи воды, или же тина и водорасли, приставшие к покрову его. В таком именно виде водяник предстает в момента выхода из воды; оставшись же на суше столько времени, сколько нужно для стока воды с тела и освобождения тины и водораслей от мокроты, водяник быстро начинает терять облик, не может вернуться в воду и погибает: тонкий пласт высохшей типы и водораслей, обтянутый едва приметною плевою — вот жалкие остатки погибшего водяника! Но если такой пласт, никем не нарушенный, будет подхвачен поднявшеюся водою, или будет вброшен в воду человеком, водяник оживает, и в последнем случае остается признательным за спасение, — что и может доказать при потоплении своего спасителя, которого не только не примет, как жертву, но представит на неглубокое место, пододвинет бревно, куст и проч. Да и в последующее время водяник будет выражать признательность загоном, напр., рыбы в сети своего спасителя.
Признательность и вообще расположение водяного к человеку, между прочим, сказывается и в следующем: он принимает покровительствуемого спать на свою постель, находящуюся на дне водовместилища, причем на спящего не упадет даже и капли воды. Постель водяника, обязательно предоставляемая немногим избранникам, чарующе мягка, с вожиебною обстановкою: над спящим сводчатая, тонкая, как паутина, сень, сквозь которую он видит жизнь растений и водных животных, переливанье воды, игры русалок; но если
