невидимого мрачного притона, и тому наслоению мякинной пыли, которая легко воспринимает пламя. Поражённый ёвник сгорает, не оставляя после себя ни пылинки. Если это произошло с одним ёвником, другой не пойдёт в овин, отстроенный на том же месте: овин остаётся без евника.
Пунник не загрязнён так, как ёвник, по крайней мере, на нём нет копотного наслоения, хотя и есть вдоволь пыли и мусора от сена и трухи; также он покрыт запылёнными нитями паутины. Всё это затрудняет подробное рассмотрение пунника, когда тот принимает вещественный образ: видится человекоподобной формы масса, в которой скорее можно признать охапку мелкого, загрязнённого сена, чем живое существо. Как и ёвник, он принимает материальный облик весьма редко, пока в пуне есть сено; обыкновенно же он незримо торчит на стропильных перекладинах, надзирая за приходящими в пуню, спори́т или изводит сено, любуется сценами игр и столкновений собирающейся сюда людской молодёжи, тешится кошачьими взвизгами, вознёю их, ловлею мышей, и терпеть не может гнёзд и выводков вольных птичек. Ребятишек и одиночных посетителей пунник обыкновенно пугает неестественным аханьем, храпом и свистом, или жалобным воем чрез щели и многочисленные отверстия пуни, — что, в свою очередь, доставляет ему немалое удовольствие.
Пунник ютится не только в усадебной, но и в отдалённой луговой или лесной пуне, лишь бы она имела крышу и стропильные перекладины: всякая мокрота, в том числе и от дождя сквозь крышу, действует на пунника разрушительно — он медленно хиреет, хотя и не доходит до окончательной гибели; последняя возможна только при громовом ударе да при неосторожных движениях пунника во время выхода из пуни, когда последняя зажжена молнией. Подобно ёвнику, он обращается тогда в бесследный прах.
