следует за скотом и занимает свои обычные места — угол, балку, или жердочку.
Полюбил хлевник хозяев, пришелся ему по нраву подбор масти животных — он холит и чистит каждую скотину, а лошадям даже заплетает гривы и хвосты, носит любимчикам воду домашними ведрами, тайком подхваченными из сеней и из под навеса, утучняет корм, не допускает до обиды одних животных другими и проч. В противном случае он войлочит, даже выщипывает шерсть, гривы и хвосты скручивает в колтуны, тревожит ночью, галопируя на животном по хлеву, до упадка сил животного. Больше всего достается нелюбимой лошади: на ней хлевник выезжает на двор, в гумно, делает несколько концов по деревне, проскачет верст пяток по дороге, или по полю, и за одну только ночь уходит её так, что лошадь спадет с тела. Кроме того, он отталкивает животное от корма и пойла, или переносит их к любимчику, который таким образом откармливается на счет нелюбимого. Это последнее тощает, изводится; самки сбрасывают, новорожденные бывают с искривлениями, органическими пороками.
Во всех таких сношениях с животными хлевник остается невидимым и только изредка объявляется в виде съежившегося, морщинистого захудальца: кажется, будто остов мальчика помещен в кожу взрослого человека. Хотя этот человекоподобник и может действовать впотьмах, однако, он обходит скот, делает распорядки при свече, дающей синий цвет пламени, которую зажигает постаринному — кресивом и трутом.
Хлевник разборчив во вкусах: иной не любит вороных, иной серых, иной двоежильных лошадей; все же они терпеть не могут пегих (стрыкатых, лапленых): на последних он обыкновенно въезжает в хлев, если только доселе не было его там и — портит весь скот. Кое-как сживаясь с
