Юрія и Иліи, изъ коихъ первый правитъ громами весною, а послѣдній — въ остальное время, вплоть до глубокой осени. Людямъ никогда не счесть, сколько тутъ гибнетъ бѣсовъ; достовѣрно извѣстно, что каждый громовой ударъ неминуемо разитъ нечистика, а если молнія сверкнула крестообразно и зажгла предметъ, за которымъ, или въ которомъ, несомнѣнно, притаился нечистикъ, послѣдній погибъ. Въ противномъ случаѣ нечистикъ только изувѣченъ и далеко не уйдетъ отъ послѣдующаго удара, который и доканаетъ его. Кстати дополнить: молнія нерѣдко отбиваетъ то рога, то хвостъ, зубы, когти, копыта, то полосуетъ шкуру, и эти изъязвленія, подлежа нескончаемому осмѣянію товарищей, остаются непоправимыми во всю жизнь увѣчника. Однако, если второй ударъ молніи пришелся по одному и тому же мѣсту (по нечистику тожъ), увѣчья мгновенно исправляются, а убитый оживаетъ.
Замѣчено, что во время грозы нечистики прячутся вблизи человѣка — въ домѣ, въ платьѣ его, въ подручный около него предметъ, въ чаяніи, что громовыя стрѣлы не коснутся ихъ ради человѣка. Практика не оправдываетъ бѣсовскихъ упованій — и ударъ разитъ нечистика вблизи человѣка, или разитъ послѣдняго вмѣстѣ съ нечистикомъ. Зная бѣсовскую сиаровку, предусмотрительные люди обыкновенно обставляютъ себя освященными предметами, а свои помыслы сосредоточиваютъ на святомъ, осѣняютъ себя и мѣсто вокругъ крестнымъ знаменіемъ: тогда бѣсъ уже не подступаетъ близко, а прячется за кору дерева, преимущественно осиноваго, въ стволъ тростника, въ травяной стебель, въ воду, подъ камень, куда и направляются громовыя стрѣлы, которыми попутно можетъ быть ранено, но не убито другое существо.
Каковы громовыя стрѣлы во время пораженія нечистиковъ — отвѣтить трудно; нужно полагать, что онѣ невещественны. Но, пронизавъ предметъ, даже зажегши его, стрѣлы врѣзываются въ землю, откуда ввидѣ кремневой чурки, длиною въ палецъ, толщиною — въ два, ровно черезъ три года подходятъ къ земной
