его большихъ темныхъ глазъ, въ которыхъ виднѣлась безмѣрная доброта и свѣтилась справедливость.
Зюфаръ-Ханъ никогда не выходилъ изъ подъ вліянія справедливаго Мардамбаза и поэтому управленіе областью было отличное. Судъ для всѣхъ былъ одинаково справедливый, подати собирались въ необременительномъ для населенія количествѣ и народъ поэтому богатѣлъ, прославляя Аллаха, даровавшаго ему такого мудраго правителя; но къ несчастью недолго продолжалось это счастливое время для народа и для Мардабаза. Всѣ несчастья начались съ того дня, когда Зюфаръ-Ханъ потерялъ свою любимую жену и, не будучи въ состояніи выносить тяжелаго одиночества, вновь женился на молоденькой и очень красивой дѣвушкѣ. Это былъ первый день несчастья, съ котораго все пошло вверхъ дномъ. Разомъ забросилъ онъ всѣ дѣла по управленію областью и начались пиры и гулянья, слѣдовавшіе одни за другими безъ перерыва. Казалось, начался сплошной праздникъ. Представленные самимъ себѣ сборщики податей, казіи, аксакалы быстро стали богатѣть, а народъ, обремененный налогами, впадалъ въ нищету. Все разомъ пошло по иному и на слова мудраго совѣтника не обращалось уже никакого вниманія. Мардамбаза сначала тревожили новые порядки, но наконецъ онъ тоже бросилъ все, сказавъ себѣ: „пускай глаза мои больше не видятъ ни разоренія народа, ни теперешняго порядка управленія и ни самаго Зюфара-Хана, такъ низко павшаго и дѣлающаго все въ угоду женѣ.
его больших темных глаз, в которых виднелась безмерная доброта и светилась справедливость.
Зюфар-хан никогда не выходил из под влияния справедливого Мардамбаза, и поэтому управление областью было отличное. Суд для всех был одинаково справедливый, подати собирались в не обременительном для населения количестве, и народ поэтому богател, прославляя Аллаха, даровавшего ему такого мудрого правителя; но, к несчастью, недолго продолжалось это счастливое время для народа и для Мардабаза. Все несчастья начались с того дня, когда Зюфар-хан потерял свою любимую жену и, не будучи в состоянии выносить тяжелого одиночества, вновь женился на молоденькой и очень красивой девушке. Это был первый день несчастья, с которого все пошло вверх дном. Разом забросил он все дела по управлению областью, и начались пиры и гулянья, следовавшие одни за другими без перерыва. Казалось, начался сплошной праздник. Представленные самим себе сборщики податей, казии, аксакалы быстро стали богатеть, а народ, обремененный налогами, впадал в нищету. Все разом пошло по-иному, и на слова мудрого советника не обращалось уже никакого внимания. Мардамбаза сначала тревожили новые порядки, но наконец он тоже бросил все, сказав себе: «Пускай глаза мои больше не видят ни разорения народа, ни теперешнего порядка управления и ни самого Зюфара-хана, так низко павшего и делающего все в угоду жене.
