везли. Музыка своя у насъ имѣется, указалъ онъ на висѣвшую на стѣнѣ скрипку. Плясали здорово, чуть не до самой ночи…
Съ невольнымъ ужасомъ вслушивался я въ этотъ простодушный разсказъ удивляясь способности русскаго человѣка жить во всякой обстановкѣ и веселиться при всякихъ обстоятельствахъ. Своеобразная картина пляски среди безбрежной песчаной пустыни, подъ знойными лучами южнаго солнца вставала передо мною, лишь снова подтверждая доказательно изумительное умѣніе нашего солдата приспособиться. Нѣмцы отъ жизни при лучшихъ условіяхъ въ своихъ колоніяхъ, какъ напримѣръ, въ Камерунѣ, зарегистровываютъ огромное количество самоубійствъ среди расположенныхъ тамъ войсковыхъ частей.
Рядомъ съ землянкой невдалекѣ отъ нея вырисовывался небольшой холмъ, на которомъ виднѣлись груды битаго кирпича. Повидимому когда то на этомъ мѣстѣ стояла крѣпость, остатки стѣнъ которой, полузанесенные пескомъ, едва видны отъ земли. Въ крохотной землянкѣ было душно. Рядъ кроватей, стойка съ винтовками и шашками, вѣшалка съ различною одеждою и столъ занимали все небольшое помѣщеніе.
— Однако, здѣсь почти нѣтъ воздуха, замѣтилъ сопровождавшій насъ подполковникъ N, мѣстный командиръ отдѣла.
— Страшно жарко, и я совѣтую вынести кровати и устроиться на ночлегъ подъ открытымъ небомъ. Здѣсь положительно невозможно ночевать, добавилъ онъ, выходя…
везли. Музыка своя у нас имеется, — указал он на висевшую на стене скрипку. — Плясали здорово, чуть не до самой ночи…
С невольным ужасом вслушивался я в этот простодушный рассказ, удивляясь способности русского человека жить во всякой обстановке и веселиться при всяких обстоятельствах. Своеобразная картина пляски среди безбрежной песчаной пустыни, под знойными лучами южного солнца вставала передо мною, лишь снова подтверждая доказательно изумительное умение нашего солдата приспособиться. Немцы от жизни при лучших условиях в своих колониях, как, например, в Камеруне, регистрируют огромное количество самоубийств среди расположенных там войсковых частей.
Рядом с землянкой невдалеке от нее вырисовывался небольшой холм, на котором виднелись груды битого кирпича. По-видимому, когда-то на этом месте стояла крепость, остатки стен которой, полузанесенные песком, едва видны от земли. В крохотной землянке было душно. Ряд кроватей, стойка с винтовками и шашками, вешалка с различною одеждою и стол занимали все небольшое помещение.
— Однако, здесь почти нет воздуха, — заметил сопровождавший нас подполковник N, местный командир отдела. — Страшно жарко и я советую вынести кровати и устроиться на ночлег под открытым небом. Здесь положительно невозможно ночевать… — добавил он, выходя.
