переступая ногами. Капли крови отъ укусовъ мухъ и оводовъ покрываютъ лоснящуюся шерсть на шеѣ, животѣ и ногахъ бѣдныхъ животныхъ. Капоры и попоны туркменъ въ этомъ случаѣ служатъ хорошую службу, защищая отъ укусовъ. Лошади джигитовъ, сравнительно съ нашими идутъ бодро. Разговоры начинаютъ замолкать. Въ горлѣ и во рту чувствуется сухость и присутствіе песчаной пыли, проникающей даже подъ платье. Жара начинаетъ доходить до 58 градусовъ, когда мы, совершенно измученные, добираемся до поста, сдѣлавъ съ большимъ трудомъ 20 верстъ въ теченіи 6-ти часовъ. Въ первое время, переходъ изъ-подъ палящихъ солнечныхъ лучей подъ глинобитную крышу постовой землянки особенно пріятенъ. Кажется, что въ рай попалъ… Но это ощущеніе продолжается недолго. Не больше какъ черезъ часъ, начинаешь чувствовать, что температура и въ землянкѣ такъ же высока, какъ и на воздухѣ. Тамъ жгли лучи—здѣсь не достаетъ воздуха для дыханія… Всѣ мы охаемъ, отдуваемся и ругаемся…
— Плохо, Иванъ Ивановичъ, обращается генералъ къ сопровождающему насъ подполковнику Б.
Тотъ только сокрушенно вздыхаетъ и, вытирая крупныя капли пота, едва слышнымъ голосомъ говоритъ: „Въ собственномъ соку варюсь, ваше прев-во“.
— Хорошая температура, нечего сказать—развѣ, что въ банѣ на полкѣ жарче, да и то врядъ ли, сердито потверждаетъ чей-то голосъ, выходящій какъ будто откуда-то изъ-подъ земли—это нашъ докторъ забрался, ища спасенія отъ миріадъ мухъ, наполняющихъ землянку.
переступая ногами. Капли крови от укусов мух и оводов покрывают лоснящуюся шерсть на шее, животе и ногах бедных животных. Капоры и попоны туркмен в этом случае служат хорошую службу, защищая от укусов. Лошади джигитов, сравнительно с нашими, идут бодро. Разговоры начинают замолкать. В горле и во рту чувствуется сухость и присутствие песчаной пыли, проникающей даже под платье. Жара начинает доходить до пятидесяти восьми градусов, когда мы, совершенно измученные, добираемся до поста, сделав с большим трудом двадцать верст в течение шести часов. В первое время переход из-под палящих солнечных лучей под глинобитную крышу постовой землянки особенно приятен. Кажется, что в рай попал… Но это ощущение продолжается недолго. Не больше как через час начинаешь чувствовать, что температура и в землянке так же высока, как и на воздухе. Там жгли лучи — здесь недостает воздуха для дыхания… Все мы охаем, отдуваемся и ругаемся…
— Плохо, Иван Иванович, — обращается генерал к сопровождающему нас подполковнику Б.
Тот только сокрушенно вздыхает и, вытирая крупные капли пота, едва слышным голосом говорит:
— В собственном соку варюсь, ваше превосходительство.
— Хорошая температура, нечего сказать — разве что в бане на полке жарче, да и то вряд ли, сердито подтверждает чей-то голос, выходящий как будто откуда-то из-под земли, — это наш доктор забрался, ища спасения от мириад мух, наполняющих землянку.
