двигаться впередъ, держась за сѣдельное стремя или за хвостъ своего коня. Сбоку темнѣла какая-то темная страшная бездна, по самому краю которой увѣреннымъ шагомъ подвигались наши кони, лишь порою на минуту останавливаясь, чтобы перевести дыханіе. Мы были уже на высотѣ 7,000 футовъ. Невольно каждый чувствовалъ какое-то угнетенное состояніе при взглядѣ на темную полосу, которой обозначалось ущелье. Гдѣ-то далеко внизу виднѣлся неясный, свѣтящійся темною точкою огонекъ разложеннаго пастухами-туркменами костра.
— Не правда-ли, чувствуешь себя какъ-то непріятно надъ этою бездною, въ особенности не на своихъ, а на чужихъ ногахъ? обратился ко мнѣ притихнувшій на время докторъ?
— Это вы вѣрно говорите, послышался въ отвѣтъ откуда-то изъ темноты спокойно увѣренный голосъ мѣстнаго командира отряда, ротмистра №…
— Все, конечно, зависитъ отъ привычки… Проѣдете нѣсколько разъ и даже перестанете видѣть эти пропасти, — онѣ уже тогда не кажутся такими глубокими… Когда ѣздить въ недѣлю раза два по этому подъему на Арвазъ, такъ и гора не кажется высокою. Дорога тогда какъ будто дѣлается короче. Кто не привыкъ къ такимъ путешествіямъ, тотъ, конечно, чувствуетъ себя неважно. Но, правду, сказать, опасности особенной вѣдь нѣтъ. Здѣсь непріятно ѣздить послѣ дождей, тогда, дѣйствительно даже страшновато; поскользнется конь и тогда пиши пропало; костей не соберешь, потому что скользко, да и земля можетъ каждую минуту осыпаться. На-
двигаться вперед, держась за седельное стремя или за хвост своего коня. Сбоку темнела какая-то темная страшная бездна, по самому краю которой уверенным шагом подвигались наши кони, лишь порою на минуту останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Мы были уже на высоте семь тысяч футов. Невольно каждый чувствовал какое-то угнетенное состояние при взгляде на темную полосу, которой обозначалось ущелье. Где-то далеко внизу виднелся неясный, светящийся темною точкою огонек разложенного пастухами-туркменами костра.
— Не правда ли, чувствуешь себя как-то неприятно над этою бездною, в особенности не на своих, а на чужих ногах? — обратился ко мне притихнувший на время доктор.
— Это вы верно говорите… — послышался в ответ откуда-то из темноты спокойно-уверенный голос местного командира отряда, ротмистра N. — Все, конечно, зависит от привычки… Проедете несколько раз и даже перестанете видеть эти пропасти, — они уже тогда не кажутся такими глубокими… Когда ездить в неделю раза два по этому подъему на Арваз, так и гора не кажется высокою. Дорога тогда как будто делается короче. Кто не привык к таким путешествиям, тот, конечно, чувствует себя неважно. Но, правду сказать, опасности особенной ведь нет. Здесь неприятно ездить после дождей, тогда, действительно, даже страшновато: поскользнется конь и тогда пиши пропало, костей не соберешь, потому что скользко, да и земля может каждую минуту осыпаться. На
