Вѣроятно, и Евграфъ Ивановичъ, большой любитель «медвѣдя», который, по его словамъ, былъ очень полезенъ для моряковъ, какъ предохранительное средство отъ всякихъ болѣзней, тоже сомнѣвался относительно цѣлости напитка, понимая затруднительное положеніе вѣстового, у котораго при изрядной качкѣ по стакану, обмотанному салфеткой, въ каждой рукѣ, и ноги не вполнѣ морскія.
И старый штурманъ быстро поднялся со стула.
Привыкшій за тридцать пять лѣтъ службы, изъ которыхъ по крайней мѣрѣ пятнадцать провелъ въ морѣ, ходить во всякую качку, онъ направился къ вѣстовому, благополучно принялъ отъ него два стакана, вызвавъ въ Рябкѣ благодарное чувство, благополучно донесъ ихъ къ столу и, передавая одинъ изъ нихъ капитану, промолвилъ:
— Такъ-то оно вѣрнѣе будетъ!
И, съ видимымъ наслажденіемъ выцѣдивъ стаканъ, крякнулъ и съ серьезнымъ видомъ человѣка, понимающаго то, что хвалитъ, замѣтилъ:
— Отличный медвѣдь, Павелъ Львовичъ! И въ мѣру разбавленъ.
— Да. Эта каналья отлично его готовитъ! — одобрилъ и капитанъ, выпивъ свой стаканъ.
«Каналья» довольно улыбался отъ этого комплимента, стоя у дверей и находя, впрочемъ, что готовить хорошо «медвѣдя» не особенно трудно —
