3.
Они спустились внизъ. Передъ входомъ въ каюту капитанъ заглянулъ въ каютку вѣстового и крикнулъ:
— Рябка!
Тотъ вскочилъ на ноги и протиралъ сонные еще, безсмысленные глаза.
— Очнулся?
— Точно такъ, вашескобродіе!
— По медвѣдю намъ. Остался?
— Никакъ нѣтъ. Самая ежели малость нестоющая, вашескобродіе!
— Ой, Рябка! Зубы у тебя видно всѣ цѣлы, скотина! Зачѣмъ мало сварилъ кофе? Чтобы сію минуту былъ медвѣдь!
— Въ одинъ секундъ! — проговорилъ вѣстовой и нырнулъ въ буфетную.
— Присаживайтесь-ка, Евграфъ Иванычъ. Онъ живо приготовить. Смышленая бестія!
Но Евграфъ Ивановичъ прежде посмотрѣлъ на барометръ.
— Поднимается! — баскомъ протянулъ онъ и присѣлъ на стулъ около стола.
— И нордъ-вестъ, кажется, полегче сталъ. Штормягой не пахнетъ!
— И безъ того онъ въ родѣ шторма.
— А главное — ледяной вѣтеръ...
