были оттѣснены до края моря и за предѣлы его, на острова. Тамъ, откуда они не возвращались, они погибли, за отсутствіемъ помощи, въ борьбѣ съ голодомъ, холодомъ и болѣзнями. Такъ же, какъ народы, и болѣе древніе культурные признаки оттѣснялись къ сѣверу. Относительно Европы установилась гипотеза о первичномъ населеніи ея изъ лопарей или, по крайней мѣрѣ, оленныхъ кочевниковъ. Тамъ, гдѣ въ сосѣдствѣ Байкальскаго озера господствуетъ русская сталь и желѣзо, въ каменномъ вѣкѣ, какъ указываютъ находки Витовскаго, было средоточіе многочисленнаго населенія и изготовленія орудій изъ кварца, ядеита и нефрита. Подобные же слѣды проходятъ черезъ всю Сибирь; крайиій сѣверовостокъ переживаетъ еще каменный вѣкъ. Агапитовъ открылъ въ степи Усть-Унгѣ мѣсто, покрытое на большомъ пространствѣ кусками каменныхъ орудій. Тамошніе топоры, впрочемъ, близко походятъ на тѣ, какіе въ настоящее время употребляются чукчами. Норденшёльдъ приводитъ цѣлый рядъ доказательствъ существованія остатковъ древнѣйшихъ поселеній сѣверной окраины Сибири, которыя были постепенно покинуты; такъ, напр., шатры и маленькія стоянки находились нѣкогда между Енисеемъ и Пезиной, у гавани Диксона и во многихъ другихъ мѣстахъ. И на сѣверномъ чукотскомъ берегу встрѣчаются остатки болѣе распространеннаго населенія. Процвѣтаніе земледѣлія въ Сибири до появленія европейцевъ утверждается многими, но никогда не было доказано. Возможности его нельзя отрицать такъ какъ слѣды обработки металловъ и торговли указываютъ здѣсь на царствовавшее нѣкогда оживленіе, и сказанія древнихъ о высокостоящихъ, богатыхъ металлами гиперборейцахъ не кажутся вполнѣ выдуманными. Бо́льшая часть сибирскихъ древностей, богатство которыхъ золотомъ и серебромъ привлекало во времена Мессершмидта сотни кладоискателей и было даже особымъ предметомъ торговли подъ именемъ могильнаго золота и серебра, отыскивается у сѣвернаго подножія Алтая и Саянскаго хребта до окрестностей Красноярска. Распространенныя въ западной Сибири, въ особенности въ Енисейской области и до самой Кяхты, рунообразныя надписи на скалахъ, извѣстныя уже Палласу, вмѣстѣ съ высѣченными въ скалахъ человѣческими лицами, охотничьими экспедиціями и т. п., указываютъ на древне-тюркское населеніе, стоявшее на болѣе высокой степени развитія.
Процессъ вытѣсненія составляетъ основу мѣстныхъ историческихъ сказаній. Одно изъ нихъ разсказываетъ слѣдующее: чудь бѣлоглазая была когда то большимъ народомъ до прихода русскихъ въ Сибирь. Березы они не знали, но когда появилось это дерево съ бѣлою корой, прорицатели предсказали своему народу, что придетъ бѣлый царь и истребитъ его. Тогда чудь рѣшилась похоронить другъ друга, и когда послѣдній выкопалъ себѣ могилу, онъ убилъ себя. Такъ погибла чудь.
Въ большинствѣ случаевъ сѣверно-азіатскіе гииерборейцы съумѣли лишь слишкомъ мало или слишкомъ поздно овладѣть и воспользоваться средствами европейской культуры. Русскіе съ XV ст. вошли въ сношенія съ самоѣдами. Обращеніе послѣднихъ въ христіанство оставалось внѣшнимъ; подъ его покровомъ шаманство съ прежней силой продолжало свою дѣятельность. Одни лопари, обращеніе которыхъ произошло въ началѣ XVII в., составляютъ исключеніе въ этомъ случаѣ. Многіе отзываются съ похвалою объ ихъ глубокой религіозности и твердости въ вѣрѣ. Но они изъ всѣхъ — самый настоящій пастушескій народъ. У другихъ благія стремленія христіанства разрушались водкой. Видимый прогрессъ, какъ, напр., постройка деревянныхъ домовъ, введеніе металловъ, европейскихъ тканей и т. п. являются регрессомъ въ экономіи туземцевъ, такъ же, какъ и торговля вовсе не служитъ здѣсь цивилизующимъ началомъ. Тамъ, гдѣ европейцы распространяли (для себя) промышленность, сношенія и вмѣстѣ съ тѣмъ благосостояніе и образованность, туземцы бѣднѣли и подъ конецъ покидали почву, которая стала для нихъ слишкомъ дорогою. Золотые
