виднѣлись на стѣнѣ головы враговъ или же стояли раскрашенные столбы съ рѣзными человѣческими лицами. Жертвы приносились въ сторону востока и запада, и въ тѣхъ же направленіяхъ двигались процессіи. Изъ многихъ остатковъ этихъ построекъ можно заключить объ оріентированіи по точкамъ солнцестоянія. Внутри зданія горѣлъ священный огонь. Вѣроятно, нѣкогда съ этими храмами соединены были помѣщенія совѣта и „паровыя бани“; они остались послѣ того, какъ культъ огня уже исчезъ. Женщины въ прежнія времена, повидимому, исключены были изъ храмовъ но онѣ имѣли доступъ въ хижины совѣта. Объ индѣйцахъ язычникахъ Южной Америки чаще всего приходилось слышать: „у нихъ нѣтъ ни церквей, ни обрядовъ“. Но уже Петрусъ Мартиръ видѣлъ у нихъ деревянныя изображенія, что̀ подтверждается и другими наблюдателями. О значеніи жертвы изъ маиса и маисовой муки мы уже говорили выше (см. стр. 590, 606 и 609). Жертвы изъ бусъ, плодовъ и животныхъ также бросались въ текущую воду, вѣшались на деревьяхъ и конькахъ крыши или втыкались на высокіе шесты. Канадцы вѣшали собакъ живыми за заднія ноги на сучекъ дерева. Въ связи съ запретами нѣкоторыхъ кушаньевъ, исходящими отъ системы тотемовъ, находится большое число суевѣрныхъ обычаевъ, связанныхъ съ ѣдою. Нутки украшали убитаго медвѣдя и ставили передъ нимъ кушанья съ просьбою отвѣдать ихъ; лишь послѣ того они разнимали его на части. Пиршество до истощенія силъ считалось у ирокезовъ и ихъ сосѣдей крайнимъ средствомъ для спасенія жизни больного, заказывавшаго празднество.
Человѣческія жертвы, и даже людоѣдство, несомнѣнно существовали въ Америкѣ, но нигдѣ они не были обыденнымъ дѣломъ. Въ нихъ повсюду подъ религіознымъ покровомъ скрываются жажда мести и преувеличенная воинственная ярость. Гайдахи разсказываютъ, что начальникъ-знахарь, возвращаясь изъ лѣсу, у перваго попавшагося отрываетъ зубами кусокъ мяса изъ руки. Нутки черезъ каждые три года должны приносить человѣческія жертвы. И жертвы при постройкѣ встрѣчаются въ Америкѣ: у тлинкитовъ рабъ зарывался живымъ подъ уго̀льными сваями новаго дома. Въ Кадьякѣ, какъ разсказываютъ, рабовъ сжигали по случаю смерти начальника. Индѣйцы на Путумайо еще немного лѣтъ тому назадъ съѣли молодого колумбійца, причемъ въ оправданіе себя объясняли, что они ѣдятъ человѣческое мясо не потому, что оно кажется имъ вкуснымъ, но для совершенія акта мести по отношенію къ враждебнымъ племенамъ. Дѣйствительно, никто не слыхивалъ, чтобы они когда-нибудь съѣли бѣлаго или негра. Эксимосы изъ страха съѣдаютъ сердце знахаря или кого-либо, убитаго ими изъ кровавой мести; они думаютъ, что этимъ способомъ утоляется месть его близкихъ.
Колдовство привержено всего болѣе къ легко отдѣляющимся частямъ человѣческаго тѣла. Волосами и слюной человѣка пользуются для того, чтобы вредить ему, одинаково и въ Арауканіи, и на Мильбенкскомъ заливѣ. Въ южной Аляскѣ можно найти волшебные камни съ маленькими углубленіями, въ которыя кладутъ остатки кушаньевъ, оставшіеся между зубами, чтобы они не попали въ руки колдуну.
Говорить подробно о жречествѣ этихъ народовъ значило бы повторять съ небольшими измѣненіями то, что мы описали у полинезійцевъ и опишемъ далѣе у африканцевъ. Повсюду мы видимъ отраженіе типа шамановъ. На сѣверо-западѣ снаряды его отличаются обиліемъ, пестротою и разнообразіемъ трещетокъ и масокъ; рѣзная скамейка служитъ ему опорою для головы во время экстаза. Въ Калифорніи шаманъ имѣетъ видъ отрепаннаго фигляра. Въ сѣверо-западной Америкѣ колдунъ прежде всего долженъ имѣть власть надъ животными. Высшую цѣнность имѣетъ языкъ выдры; колдунъ, которому удалось вырвать его у выдры, считается самымъ могущественнымъ, такъ какъ сюда присоеди-
