вязываютъ къ доскѣ или къ колыбели (см. рис., стр. 592 и 594); колыбель часто бываетъ красиво разукрашена и обвѣшена игрушками и амулетами, и мать носитъ ее съ собой, куда бы ни шла и чѣмъ бы ни занималась. У натчезовъ, по свидѣтельству Адейра, мальчиковъ клали на шкуру пантеры, а дѣвочекъ на шкуру теленка буйвола, чтобы къ нимъ могъ перейти характеръ этихъ животныхъ. Указанія на продажу дѣтей отмѣчаются лишь въ единичныхъ случаяхъ.
Мальчики и дѣвочки торжественно вступаютъ въ возрастъ возмужалости. Передъ тѣмъ дѣвушекъ держатъ долгое время въ маленькой хижинѣ, что̀ у тлинкитовъ прежде продолжалось по цѣлому году. Тамъ онѣ получаютъ сперва только воду и должны больше всего избѣгать видѣть огонь и солнце: иначе онѣ подвергаются вѣчному позору. У макушіевъ дѣвушка со своимъ гамакомъ изгоняется на наружный конецъ кровли хижины, откуда она можетъ сходить только ночью; въ то же время она должна воздерживаться отъ пищи. Черезъ нѣкоторое время дѣвушка переселяется за маленькую перегородку въ самомъ темномъ углу хижины. Утромъ она должна варить свою единственную пищу, маньоковую кашу, въ своемъ горшкѣ на особомъ огнѣ. Только тогда, когда піаи (колдунъ) освободитъ ее, она можетъ оставить хижину и выкупаться. По возвращеніи домой, ночью, лежа на скамьѣ или на камнѣ, она получаетъ отъ матери удары тонкими прутьями до крови и должна при этомъ не испустить ни одного крика. У караибовъ дѣвушкѣ обжигаютъ волосы и, положивъ ее на камень, піаи клыками агути проводитъ ей два глубокихъ надрѣза вдоль спины и отъ одного плеча до другого и натираетъ ихъ испанскимъ перцемъ, при чемъ она не должна издать ни одного стона. Затѣмъ ее кладутъ со связанными руками въ гамакъ и навѣшиваютъ на нее амулетъ изъ зубовъ. Послѣ трехдневнаго поста, ее опять кладутъ на каменную плиту, такъ, чтобы ноги ея не касались земли, и уже съ развязанными руками вновь переносятъ въ гамакъ, гдѣ она цѣлый мѣсяцъ должна питаться сырыми кореньями, хлѣбомъ изъ кассавы и водой. Только послѣ новаго повторенія этихъ суровыхъ испытаній дѣвушка принимается въ среду женщинъ. Во многихъ деревняхъ существуютъ священныя хижины, гдѣ женщины проводятъ время отдѣльно въ теченіе періода менструаціи. У чинуковъ дѣвушки по наступленіи возмужалости ежедневно должны купаться, натирать тѣло коноплей и не должны ѣсть ни рыбы, ни ягодъ. Если онѣ выходятъ при южномъ вѣтрѣ изъ хияшны, то появляется громовая птица и приводитъ за собой грозу. И въ Южной Америкѣ вѣрятъ, что у такой дѣвушки можетъ сдѣлаться зобъ и опухоли, а на женщинъ, если онѣ въ это время пойдутъ въ лѣсъ, нападаютъ змѣи. У хурисовъ и туписовъ дѣвушки до замужества носятъ хлопчато-бумажныя нити на рукахъ и на поясницѣ.
И мальчики перенесеніемъ страданій и лишеній должны оказаться достойными быть принятыми въ число мужчинъ. У нѣкоторыхъ племенъ Ориноко имъ наносятся раны на груди и на рукахъ клыками дикой свиньи или остріемъ клюва тукана. У макушіевъ и вапишіановъ піаи беретъ четвероугольную сѣть изъ стеблей Calathea, около ⅓ метр. въ поперечникѣ, втискиваетъ въ узкія петли ея отъ 60 до 80 больно кусающихся муравьевъ и накладываетъ эту сѣть на обнаженное тѣло юношей и дѣвушекъ такъ, что они подвергаются укушенію насѣкомыхъ. Апалаи и рукуйены пользуются ею и во время пріема чужеземцевъ: Крево долженъ былъ уступить настоянію туземцевъ и наложить на нихъ эту сѣть съ муравьями. Кто счастливо выдержалъ „мараке“ (см. стр. 495), въ которое иногда вкладываются осы, долженъ попасть три раза въ поставленный за его спиною кружокъ маленькими шариками изъ кассавы, перебрасывая ихъ черезъ плечо. Тотъ же обычай встрѣчаетея у гварауносовъ дельты Ориноко. У гуалакиса-хиваровъ устраивается большое празднество по поводу посвященія трехъ или четырехлѣтняго ребенка въ искусство куренія: собирается вся семья, глава
