плотными; даже подставки, въ видѣ столбовъ, для лампъ сдѣланы изъ снѣга, такъ-же, какъ и кровати, покрытыя шкурами.
Кочевая жизнь превращаетъ, наравнѣ съ земляными хижинами, и шалашъ, хотя лишь въ теченіе короткаго лѣта, во временное жилище для каждой семьи (см. рис., стр. 588). Многочисленные каменные круги, которые полярнымъ путешественникамъ кажутся слѣдами давно исчезнувшихъ поколѣній, на самомъ дѣлѣ, лишь остатки временныхъ лѣтнихъ шалашей, воздвигаемыхъ въ то время, когда тающій снѣгъ грозитъ просочиться черезъ дерновый кровъ зимней хижины. Но въ сентябрѣ всѣ опять закупориваются въ послѣдней, и это продолжается до мая.
Для освѣщенія своихъ длинныхъ домовъ, алеуты и обитатели Аляски дѣлаютъ въ крышѣ, а гренландцы около входа, отверстія, которыя затягиваются прозрачными кожами. Для той-же цѣли, а также и для согрѣванія, у всѣхъ эскимосовъ служитъ лампа изъ каменной пластинки, имѣющей на одной сторонѣ тарелкообразное углубленіе (см. рис., стр. 580, фиг. 2 и 3). Туда они наливаютъ масло и употребляютъ въ качествѣ свѣтильни сухой мохъ или траву. Мужчины и женщины грѣются, ставя лампу между ногами и оставаясь надъ нею нѣсколько минутъ въ скорченномъ положеніи. Когда въ каждомъ семейномъ отдѣленіи длинныхъ домовъ горитъ лампа, нагрѣваніе черезъ нѣкоторое время становится довольно значительнымъ. Надъ лампой виситъ котелъ для растапливанія снѣга; далѣе виднѣются сосуды для воды, колышки для развѣшиванія отсырѣвшей одежды и для охраненія одежды и утвари. Непріятное впечатлѣніе производитъ, на европейца неизбѣжный зловонный сосудъ съ мочей, въ которомъ размягчаютъ кожи для дубленія. Общее впечатлѣніе, вызываемое домашнею жизнью эскимосовъ, Кранцъ выражаетъ слѣдующими словами: „часто намъ трудно понять — должны-ли мы болѣе удивляться ихъ домашнему порядку, хотя и стѣсненному, но вполнѣ обдуманному, или довольству своимъ положеніемъ при всей ихъ бѣдности (хотя они и считаютъ себя богаче насъ), или осуществляющемуся въ такомъ тѣсномъ кругѣ порядку и спокойствію“.
| „Древнеамериканское общество основывалось больше на родствѣ, чѣмъ на политической связи.“ |
| Люьисъ Г. Морганъ. |
Семья не развилась въ Америкѣ въ какія-либо своеобразныя формы; тѣ же промежуточныя ступени между сожительствомъ половъ и патріархальной семьей, тѣ же остатки состоянія материнскаго права, какіе сохранились въ Старомъ Свѣтѣ и въ Австраліи, обнаруживаются и въ Америкѣ, чтб можетъ служить убѣдительнымъ доказательствомъ тѣснаго сродства всего человѣчества.
Бракъ у индѣйцевъ есть внутреннее дѣло рода. Полигамія допускается почти повсюду, но малочисленность женщинъ и трудность прокормленія ихъ превращаютъ это установленіе въ привилегію состоятельныхъ лицъ и начальниковъ. Марціусъ полагаетъ, что полигамія преобладаетъ
