ствіи, даже въ украшеніяхъ людей и въ орнаментахъ вещей, заключено больше духовнаго содержанія и цѣли, чѣмъ мы предполагаемъ. Ко всѣмъ религіямъ, стоящимъ на низшей ступени, поэтому, можетъ быть примѣнено слово многобожіе. Повсюду выражается стремленіе къ умноженію представленій; для туманнаго ума, изъ котораго все это исходитъ, съ теченіемъ времени созиданіе божествъ становится пріятнымъ и легкимъ дѣломъ. 
Деревянный идолъ съ Нигера. (Музей Церковнаго миссіонерскаго общества въ Лондонѣ.) Ср. текстъ, стр. 44. Тамъ, гдѣ высшее сословіе считается полубогами и даже настоящими богами, гдѣ души не только продолжаютъ жить за гробомъ, но остаются и съ здѣшнимъ міромъ въ тѣсномъ соприкосновеніи, гдѣ каждая семья имѣетъ своего покровительствующаго духа въ образѣ животнаго или чего-либо другого, тамъ боги и идолы должны постоянно возникать и процвѣтать и превращать всю область человѣческаго духа въ чащу фантастическихъ вымысловъ.
Мы не должны видѣть въ этомъ что-либо низшее, пораждаемое страхомъ. Въ одухотвореніи лежитъ нѣчто, поднимающее душу, что на высшихъ ступеняхъ становится поэзіей и философіей.
Гдѣ лежатъ источники, изъ которыхъ непрерывно милліонами возникаютъ духи и призраки? Самое глубокое измѣненіе въ самомъ человѣкѣ или въ его ближайшихъ родственникахъ вызываютъ болѣзнь, сонъ и смерть. Первою основою суевѣрія является не только страхъ передъ природой, но и передъ смертью, и передъ мертвыми. Дѣломъ шамановъ, знахарей, кораджей и тому подобныхъ колдуновъ повсюду является отыскиваніе причинъ смерти и болѣзней и затѣмъ сношенія съ духами умершихъ, на которыхъ близкіе смотрятъ съ глубокимъ страхомъ, часто соединеннымъ съ тревогой и раскаяніемъ.
Отсюда исходитъ прежде всего вѣра въ фетишей, создающая самыми запутанными путями отношенія между безчисленными душами и всевозможными предметами, въ которыхъ онѣ имѣютъ пребываніе. Здѣсь ясно выражается, что не прямые пути отъ предмета внѣшней природы къ душѣ человѣка образуютъ основныя черты первобытной системы вѣрованій, — такъ какъ мы напрасно стали бы искать прямого отношенія между этими ученіями и значительностью и вліяніями этихъ предметовъ. Дѣло въ томъ, что воображеніе, тревожно ищущее опоры въ окружающемъ, съ прихотливостью, въ которой проявляется боязливое возбужденіе, хватается за предметы, часто совершенно недостойные того. Но съ этими сверхъестественными дѣйствіями производятся, можно сказать, безпрестанные опыты. Стараются найти не только новыхъ духовъ, кладя, напримѣръ, камни странной формы у дерева, чтобы испытать—могутъ-ли они увеличить его плодовитость, но тому-же испытанію подвергаютъ и давно знакомые предметы, бросая имъ, напр., испорченное мясо. Почему всѣ негры въ Африкѣ оказываютъ такое пред-
