пальцами и притянуть къ себѣ; если-же тотъ далеко, это движеніе усиливается тѣмъ, что манящій поднимаетъ руку по возможности высоко и затѣмъ опускаетъ её внизъ, указывая на землю“. Но до настоящей „системы сигналовъ“ языкъ жестовъ достигъ не у африканцевъ, 
Знаки владѣнія: 1) Айносовъ (по барону фонъ Зибольду 2) Негровъ (зачатки письма) изъ Лунды (по М. Бухнеру). Ср. текстъ, стр. 37. обладающихъ, кромѣ того, языкомъ барабана (барабанный телеграфъ распространенъ отъ Камеруна черезъ внутреннюю Африку (бакубы) до Новой Гвинеи и оттуда по Южной Америкѣ до хиваросовъ), но представляетъ высшую выработку у изобрѣтательныхъ и вмѣстѣ съ тѣмъ молчаливыхъ индѣйцевъ. Маллери, въ своемъ большомъ сочиненіи о языкѣ знаковъ и жестовъ у индѣйцевъ, сообщаетъ рядъ главныхъ знаковъ, изъ сочетанія которыхъ образуются самыя разнообразныя предложенія. Сюда относятся огневые и дымовые сигналы и свирѣльный языкъ гомеровъ, которымъ пастухи переговариваются на большихъ разстояніяхъ, передаютъ другъ другу разные заказы и т. под. Выраженіе числовыхъ понятій жестами Лихтенштейнъ изображаетъ ввидѣ убѣдительнаго примѣра, разсказывая, какъ готтентотъ, не соглашавшійся со своимъ хозяиномъ-голландцемъ относительно продолжительности времени, какое онъ еще долженъ былъ отслужить ему, различіе взглядовъ того и другого выразилъ судьѣ слѣдующимъ образомъ: „мой баасъ (господинъ)“, сказалъ онъ, „увѣряетъ, что я долженъ ему служить вотъ сколько“ — здѣсь онъ вытянулъ лѣвую руку и кисть и показалъ мизинцемъ правой руки на середину предплечья; „а я говорю, что я долженъ ему служить вотъ сколько“ — при этомъ онъ дотронулся пальцемъ только до сочлененія кисти. Американскіе индѣйцы часто татуируютъ на рукѣ полный масштабъ съ различными подраздѣленіями. Это уже приводитъ насъ къ зачаткамъ письменности.
У всѣхъ народовъ мы находимъ простыя средства для закрѣпленія понятій, заключающіяся въ образномъ письмѣ или письмѣ знаками. То и другое свойственно самой ранней юности всѣхъ народовъ. Наши мальчики пользуются образнымъ письмомъ, когда на двери дома нелюбимаго товарища рисуютъ ослиную голову. Но взрослые, которымъ недоступна высшая форма письма, могутъ рисунками, поставленными рядомъ, выражать нѣчто, гораздо большее отдѣльныхъ понятій. Когда эти обозначенія пріобрѣтаютъ условный Характвръ и становятся путемъ соглашенія понятными многимъ, они превращаются въ образное письмо. Эти знаки могутъ въ силу соглашенія служить лишь опредѣленной цѣли, какъ, напр., знаки владѣнія выражаютъ только фактъ, что предметы, на которыхъ они начерчены или вырѣзаны, принадлежатъ такому-то человѣку (см. рис. выше). Многіе знаки, и въ томъ числѣ имѣющіе характеръ орнамента, который они часто принимаютъ, и который ихъ уже приближаетъ къ искусству, причемъ ихъ труднѣе бываетъ распознать, могли произойти изъ такихъ мѣтокъ или олицетвореній понятія, какъ, напр., нога, идущая въ извѣстномъ направленіи, или рука, указывающая путь. Но тогда они стоятъ уже на границѣ, гдѣ сопоставленіе ихъ ведетъ къ высшей ступени развитія.
