Только въ двухъ мѣстахъ море глубоко вдается въ американскій материкъ. Гудзоновъ заливъ врѣзывается съ сѣвера, но его ледяныя массы затрудняютъ мореплаваніе и только содѣйствуютъ охлажденію: этотъ заливъ до сихъ поръ не игралъ никакой роли въ исторіи американскихъ народовъ, Болѣе значенія имѣетъ другой вырѣзъ, глубоко вдающійся между Сѣверной и Южной Америкой, открытый съ востока заливъ, слишкомъ въ 20 градусовъ широты. Вслѣдствіе того, сѣверная и южная половины связаны лишь узкимъ перешейкомъ, который у Панамы достигаетъ лишь 6 миль ширины, бывшимъ въ прежнія времена непроходимымъ, лишь благодаря первобытнымъ лѣсамъ. Морской проливъ былъ-бы гораздо выгоднѣе для сообщеній, чѣмъ этотъ гористый и лѣсистый перешеекъ. Его, впрочемъ, нельзя считать непреодолимымъ. Онъ могъ служить только границею народовъ, но не границею расъ. Многочисленные острова, тянущіеся плотной цѣпью отъ Флориды до Южной Америки, представляютъ какъ-бы второй мостъ. Въ томъ, что этимъ путемъ пользовались именно въ древнюю эпоху Америки, мы убѣждаемся изъ распространенія караибовъ. Не безъ причины этотъ морской заливъ назвали Средиземнымъ моремъ Америки: богатое расчлененіе, какое онъ вноситъ именно въ середину этой части свѣта, столько же способствовало сношеніямъ и культурѣ, сколько область Средиземнаго моря Стараго свѣта. Въ теченіе всего XVI в. и въ началѣ XVII, до прочнаго заселенія Сѣверной Америки, культура разносилась отсюда по всѣмъ направленіямъ. Заливы меньшаго размѣра были образованы устьями рѣкъ, какъ, напримѣръ, Ла Платой, Амазонкой и рѣкой св. Лаврентія. Они позволяютъ судамъ глубже проникать внутрь материка и представляютъ для нихъ хорошія гавани. Маракаибское озеро — также заливное образованіе. Эти небольшіе вырѣзы моря въ жизни древнихъ индѣйцевъ Сѣверной Америки не играли значительной роли; скорѣе, полуострова, каковы Флорида, Юкатанъ и Аляска, оказали вліяніе на развитіе особыхъ культурныхъ областей.
Первоначально ни одинъ изъ острововъ Новаго свѣта не могъ сравниться по своей этнографической важности съ Цейлономъ, Явой или Великобританіей; Санто-Доминго и Куба пріобрѣли историческое значеніе лишь послѣ плодотворнаго вліянія европейцевъ. На этой сторонѣ земного шара вообще богаты островами только Американское средиземное море и затѣмъ южная оконечность, сѣверо-западъ и сѣверо-востокъ. Все, что лежитъ на сѣверѣ, принадлежитъ уже къ области снѣговъ и льдовъ арктической полосы и, по большей части, необитаемо.
Горы, длиною въ 2000 геогр. миль, идутъ отъ южной оконечности до Ледовитаго моря, по обоимъ материкамъ и по связывающему ихъ перешейку. На всемъ своемъ протяженіи онѣ оттѣснены къ западному краю; поэтому всѣ другія, менѣе гористыя части лежатъ на востокѣ. Кордильеры вступаютъ въ Южную Америку такъ близко къ западному берегу, что море образуетъ здѣсь ландшафтъ фіордовъ, которые еще Кукъ сравнивалъ съ норвежскими. Горы тянутся затѣмъ, въ видѣ узкой цѣпи, у самаго западнаго края умѣренной части Южной Америки до южной границы Боливіи, гдѣ онѣ образуютъ первое изъ плоскогорій, играющихъ такую выдающуюся роль въ исторіи американской культуры. Двѣ большія горныя цѣпи идутъ почти параллельно отъ одного конца Перу до другого. На восточномъ гребнѣ лежатъ источники самыхъ большихъ рѣкъ Южной Америки; но верхняя часть его нерѣдко распространяется въ широкія волнистыя равнины (пуны), холодныя, безплодныя и безотрадныя области. По ту сторону этой негостепріимной области Деспобладо мы спускаемся на плоскогорье, между береговыми Кордильерами и блистающими снѣгомъ восточными Андами; это плоскогорье, высотою отъ 2-хъ до 3-хъ тыс. метровъ и не болѣе 300 км. шириною, представляетъ микрокосмъ горъ и холмовъ, вершинъ и долинъ, озеръ и рѣкъ. Таково происхо-
Только в двух местах море глубоко вдаётся в американский материк. Гудзонов залив врезывается с севера, но его ледяные массы затрудняют мореплавание и только содействуют охлаждению: этот залив до сих пор не играл никакой роли в истории американских народов, Более значения имеет другой вырез, глубоко вдающийся между Северной и Южной Америкой, открытый с востока залив, слишком в 20 градусов широты. Вследствие того, северная и южная половины связаны лишь узким перешейком, который у Панамы достигает лишь 6 миль ширины, бывшим в прежние времена непроходимым, лишь благодаря первобытным лесам. Морской пролив был бы гораздо выгоднее для сообщений, чем этот гористый и лесистый перешеек. Его, впрочем, нельзя считать непреодолимым. Он мог служить только границею народов, но не границею рас. Многочисленные острова, тянущиеся плотной цепью от Флориды до Южной Америки, представляют как бы второй мост. В том, что этим путём пользовались именно в древнюю эпоху Америки, мы убеждаемся из распространения караибов. Не без причины этот морской залив назвали Средиземным морем Америки: богатое расчленение, какое он вносит именно в середину этой части света, столько же способствовало сношениям и культуре, сколько область Средиземного моря Старого света. В течение всего XVI в. и в начале XVII, до прочного заселения Северной Америки, культура разносилась отсюда по всем направлениям. Заливы меньшего размера были образованы устьями рек, как, например, Ла Платой, Амазонкой и рекой св. Лаврентия. Они позволяют судам глубже проникать внутрь материка и представляют для них хорошие гавани. Маракаибское озеро — также заливное образование. Эти небольшие вырезы моря в жизни древних индейцев Северной Америки не играли значительной роли; скорее, полуострова, каковы Флорида, Юкатан и Аляска, оказали влияние на развитие особых культурных областей.
Первоначально ни один из островов Нового света не мог сравниться по своей этнографической важности с Цейлоном, Явой или Великобританией; Санто-Доминго и Куба приобрели историческое значение лишь после плодотворного влияния европейцев. На этой стороне земного шара вообще богаты островами только Американское средиземное море и затем южная оконечность, северо-запад и северо-восток. Всё, что лежит на севере, принадлежит уже к области снегов и льдов арктической полосы и, по большей части, необитаемо.
Горы, длиною в 2000 геогр. миль, идут от южной оконечности до Ледовитого моря, по обоим материкам и по связывающему их перешейку. На всём своём протяжении они оттеснены к западному краю; поэтому все другие, менее гористые части лежат на востоке. Кордильеры вступают в Южную Америку так близко к западному берегу, что море образует здесь ландшафт фиордов, которые ещё Кук сравнивал с норвежскими. Горы тянутся затем, в виде узкой цепи, у самого западного края умеренной части Южной Америки до южной границы Боливии, где они образуют первое из плоскогорий, играющих такую выдающуюся роль в истории американской культуры. Две большие горные цепи идут почти параллельно от одного конца Перу до другого. На восточном гребне лежат источники самых больших рек Южной Америки; но верхняя часть его нередко распространяется в широкие волнистые равнины (пуны), холодные, бесплодные и безотрадные области. По ту сторону этой негостеприимной области Деспобладо мы спускаемся на плоскогорье, между береговыми Кордильерами и блистающими снегом восточными Андами; это плоскогорье, высотою от 2 до 3 тыс. метров и не более 300 км шириною, представляет микрокосм гор и холмов, вершин и долин, озёр и рек. Таково происхо-
