душа на своемъ пути могла что-либо купить. Затѣмъ трупъ вкладывается въ гробъ грубой работы, по большей части, въ выдолбленный челнокъ; весла служатъ дополненіемъ къ гробу. Мааньяны даже всѣ находящіеся въ домѣ цѣнные предметы кладутъ около трупа, а гинаны снабжаютъ его деревяннымъ факеломъ для темнаго пути. Трупъ осыпаютъ также рисомъ, солью или камфорой и орошаютъ ихъ кровью краснаго пѣтуха; даяки окрашиваютъ подошвы ногъ куркумой. Затѣмъ крышка плотно закрывается, и гробъ остается въ теченіе нѣсколькихъ дней въ хижинѣ или подъ навѣсомъ, при громкомъ плачѣ жрицъ или старыхъ женщинъ; каяждую ночь для него ставится пища. Трупъ часто остается надъ землею цѣлые годы; продолжительность этого времени зависитъ отъ представленій о судьбѣ души и отъ соображеній относительно суммы, потребной для празднества, сообразно съ положеніемъ умершаго. У лампонговъ трупъ начальника торжественно выставляется на 3, 7, 40, 100 и 1000 дней, и затѣмъ ежегодно въ день смерти устраиваются пиршества въ честь умершаго, причемъ ему приносятся коренья, цвѣты и другіе предметы, могущіе доставить удовольствіе, а надъ гробомъ вѣшается кокосовая скорлупа съ освѣжающимъ питьемъ. На мѣстахъ погребенія альфуры восточныхъ острововъ приносятъ въ жертву первыхъ пойманныхъ рыбъ. У милановъ на Борнео мояшо встрѣтить обычай, въ силу котораго гробъ покрывается оружіемъ, трубками для бетеля, деньгами и платьемъ на три дня, въ теченіе которыхъ умершій готовится къ своему путешествію. Но и здѣсь, по крайней мѣрѣ, остатки начальниковъ, уцѣлѣвшіе отъ тлѣнія, укладываются въ глиняный сосудъ и прикрѣпляются къ столбу, выдолбленному и красиво вырѣзанному изъ желѣзнаго дерева. Такъ какъ дерево этихъ памятниковъ почти не разрушается, то нѣкоторые изъ нихъ относятся къ давно прошедшимъ поколѣніямъ. Во многихъ случаяхъ надземная подставка для гроба получаетъ видъ челнока (см. рис., стр. 61). У баттаковъ часто безъ всякой бережности поступаютъ съ остатками послѣ сожженія трупа: пепелъ и земля складываются вмѣстѣ въ круглый деревянный сосудъ, который погребается въ лѣсу, и затѣмъ никто уже о немъ не заботится. Только самое мѣсто погребенія содержится въ чистотѣ.
У сигонговъ въ Борнео съ погребеніемъ труповъ связанъ другой обычай, какой мы находимъ и въ Мадагаскарѣ. Гробъ ставится на помостъ, въ полу котораго продѣлано отверстіе, а въ него вставленъ бамбукъ, входящій концомъ въ устье большого глинянаго горшка. Тамъ собираются жидкія части разлагающагося трупа. На 49-й день этотъ горшокъ уносится съ большимъ шумомъ. Въ настоящее время мы находимъ только слѣды представленія, что въ немъ находится душа (см. стр. 469). Горшокъ и гробъ крѣпко задѣлываются и остаются въ домѣ до празднества въ честь умершаго.
Время между смертью и окончательнымъ погребеніемъ, которое должно успокоить тревожную душу, бываетъ критическимъ для каждой малайской деревни. Съ той минуты, когда выстрѣлъ или глухіе, мѣрные удары барабана возвѣщаютъ о смертномъ случаѣ, деревня считается нечистой. Вслѣдъ затѣмъ времена дня до нѣкоторой степени извращаются. Исходя изъ мнѣнія, что души умершихъ, въ особенности, внезапной или несчастной смертью, до самаго празднества въ ихъ честь охотно наносятъ вредъ, и что ночь есть для нихъ дѣятельное время, каждый, желающій уйти изъ деревни, долженъ сдѣлать это до солнечнаго захода; если онъ выйдетъ позже, никто не долженъ говорить съ нимъ, и всѣ избѣгаютъ его. Женщины закрываютъ лица и испускают жалобные возгласы. Смертный случай считается потерей для всей деревни и ясно указываетъ крѣпость племенной связи. Поэтому придается большое значеніе тому, чтобы смерть произошла въ самой деревнѣ; при какихъ бы то ни было обстоятельствахъ, трупъ долженъ быть доставленъ туда, а если это невозможно, то, по крайней мѣрѣ, его одежды.
душа на своём пути могла что-либо купить. Затем труп вкладывается в гроб грубой работы, по большей части, в выдолбленный челнок; вёсла служат дополнением к гробу. Мааньяны даже все находящиеся в доме ценные предметы кладут около трупа, а гинаны снабжают его деревянным факелом для тёмного пути. Труп осыпают также рисом, солью или камфорой и орошают их кровью красного петуха; даяки окрашивают подошвы ног куркумой. Затем крышка плотно закрывается, и гроб остаётся в течение нескольких дней в хижине или под навесом, при громком плаче жриц или старых женщин; каяждую ночь для него ставится пища. Труп часто остаётся над землёю целые годы; продолжительность этого времени зависит от представлений о судьбе души и от соображений относительно суммы, потребной для празднества, сообразно с положением умершего. У лампонгов труп начальника торжественно выставляется на 3, 7, 40, 100 и 1000 дней, и затем ежегодно в день смерти устраиваются пиршества в честь умершего, причем ему приносятся коренья, цветы и другие предметы, могущие доставить удовольствие, а над гробом вешается кокосовая скорлупа с освежающим питьем. На местах погребения альфуры восточных островов приносят в жертву первых пойманных рыб. У миланов на Борнео мояшо встретить обычай, в силу которого гроб покрывается оружием, трубками для бетеля, деньгами и платьем на три дня, в течение которых умерший готовится к своему путешествию. Но и здесь, по крайней мере, остатки начальников, уцелевшие от тления, укладываются в глиняный сосуд и прикрепляются к столбу, выдолбленному и красиво вырезанному из железного дерева. Так как дерево этих памятников почти не разрушается, то некоторые из них относятся к давно прошедшим поколениям. Во многих случаях надземная подставка для гроба получает вид челнока (см. рис., стр. 61). У батаков часто без всякой бережности поступают с остатками после сожжения трупа: пепел и земля складываются вместе в круглый деревянный сосуд, который погребается в лесу, и затем никто уже о нём не заботится. Только самое место погребения содержится в чистоте.
У сигонгов в Борнео с погребением трупов связан другой обычай, какой мы находим и в Мадагаскаре. Гроб ставится на помост, в полу которого проделано отверстие, а в него вставлен бамбук, входящий концом в устье большого глиняного горшка. Там собираются жидкие части разлагающегося трупа. На 49-й день этот горшок уносится с большим шумом. В настоящее время мы находим только следы представления, что в нём находится душа (см. стр. 469). Горшок и гроб крепко заделываются и остаются в доме до празднества в честь умершего.
Время между смертью и окончательным погребением, которое должно успокоить тревожную душу, бывает критическим для каждой малайской деревни. С той минуты, когда выстрел или глухие, мерные удары барабана возвещают о смертном случае, деревня считается нечистой. Вслед затем времена дня до некоторой степени извращаются. Исходя из мнения, что души умерших, в особенности, внезапной или несчастной смертью, до самого празднества в их честь охотно наносят вред, и что ночь есть для них деятельное время, каждый, желающий уйти из деревни, должен сделать это до солнечного захода; если он выйдет позже, никто не должен говорить с ним, и все избегают его. Женщины закрывают лица и испускают жалобные возгласы. Смертный случай считается потерей для всей деревни и ясно указывает крепость племенной связи. Поэтому придаётся большое значение тому, чтобы смерть произошла в самой деревне; при каких бы то ни было обстоятельствах, труп должен быть доставлен туда, а если это невозможно, то, по крайней мере, его одежды.
