лодкѣ или въ пещерѣ. На Мульграве мертвые клались на камни, покрытые кокосовыми листьями, и относились для погребенія въ семейную пещеру. Въ отдѣльныхъ случаяхъ погребенія въ лодкѣ, пускаемой по морю, заключается, очевидно, видоизмѣненіе обычая — предоставлять душѣ челнокъ для путешествія въ загробный міръ.
На Джильбертовыхъ островахъ вдова спитъ около трупа умершаго мужа подъ той же циновкой, пока у него не отпадетъ голова, которую потомъ, въ видѣ очищеннаго черепа, она постоянно носитъ съ собою, такъ же, какъ и черепъ любимаго ребенка. Этотъ культъ черепа въ Микронезіи встрѣчается и въ другихъ мѣстахъ. На Япѣ мертвые никогда не погребаются вблизи моря, а жители горъ погребаются не иначе, какъ на горныхъ вершинахъ. Вполнѣ возмужалые люди погребаются сидя, съ согнутыми колѣнами, а дѣти и юноши — въ лежачемъ положеніи. Замѣчательное сочетаніе погребенія въ землѣ и въ морѣ находимъ мы на Кузайе, гдѣ кости выкапываются изъ земли и, связанныя вмѣстѣ, опускаются въ море.
Тамъ, гдѣ употребительны погребенія, черепъ часто отдѣляется отъ трупа. Благодаря этому обстоятельству, А. Б. Мейеръ вымѣнивалъ много человѣческихъ череповъ, такъ какъ папуасы не рѣшались послѣ того, какъ былъ исчерпанъ запасъ головъ убитыхъ враговъ, расхищать могилы своего племени. Но они все-таки не хотѣли отдавать нижнюю челюсть Поэтому почитаніе остатковъ трупа не безгранично; впрочемъ, папуасы въ западной Новой Гвинеѣ всегда избѣгали касаться череповъ рукою.
Значительныя различія встрѣчаются и въ болѣе тѣсныхъ границахъ другихъ архипелаговъ. На нѣкоторыхъ островахъ Соломоновой группы трупъ бросается въ море, чтобы онъ могъ приплыть въ прекрасную страну на западѣ; на Анайтеумѣ погребаются только трупы высшихъ начальниковъ. Передъ бросаніемъ въ море, на женскіе трупы надѣваются пояса, а лица мужскихъ труповъ раскрашиваются. На другихъ островахъ тѣла, завернутыя въ циновки, переносятъ въ мангрововыя насажденія, оставляютъ ихъ здѣсь на воздухѣ, пока голова не будетъ легко отставать отъ туловища, препарируютъ ее, и все остальное хоронятъ на общемъ погребальномъ мѣстѣ. На Санъ-Кристовалѣ и въ другихъ мѣстахъ мертвыхъ кладутъ на высокій помостъ и вырываютъ подъ нимъ яму для отпадающихъ частей трупа; черепъ и кости ручныхъ пальцевъ уносятся, какъ семейное наслѣдіе, и надъ ямой строится хижина или пирамидальная подставка, покрытая листьями. Могилы дѣтей усыпаются цвѣтами.
На Таннѣ трупъ хоронится въ ладьеобразномъ гробѣ, а въ Новой Каледоніи въ могилу втыкаются весла и копья. Здѣсь вмѣстѣ съ трупомъ кладутся украшенія; если не цѣлый черепъ, то нижняя челюсть хранится, какъ священный предметъ, и то же самое мы видимъ въ Новомъ Мекленбургѣ, Новомъ Лауенбургѣ и на Ватэ. На Ватэ деревья вблизи могилъ надрѣзываются особеннымъ образомъ.
Внѣшнія выраженія печали остающихся доходятъ до нанесенія себѣ ранъ и увѣчій. Когда на Тонгѣ умирала мать короля, начальники, происходившіе отъ нея, обжигали себѣ виски, но когда умиралъ верховный жрецъ, всѣ отрѣзывали себѣ суставъ мизинца. Таитянки еще на свадьбѣ вставляли зубы акулы въ деревянную рукоятку, чтобъ этимъ наносить себѣ раны во время траура по мужу. Тогда вмѣстѣ съ друзьями онѣ призывали душу умершаго. На Таити тотъ, кто долженъ былъ грустить больше всѣхъ, носилъ одежду, сдѣланную изъ рубашки умершаго, а другіе ходили въ разорванномъ и запачканномъ платьѣ; друзья, жившіе по сосѣдству, являясь на поминки, вступали съ домашними умершаго въ мнимое состязаніе въ выполненіи общихъ причитаній. То же самое происходило и на Мангайѣ, гдѣ всѣ друзья умершаго ходили по острову въ странныхъ одеждахъ, чтобы одолѣть духовъ другихъ округовъ
