даже до браманскихъ индусовъ, и, въ видѣ суевѣрія, она встрѣчается и у китайцевъ. Корни ея простираются такъ глубоко, что даже языкъ того или другого народа можетъ отличаться происхожденіемъ отъ племени отца или матери: согласно Л. Адаму, караибскій языкъ—смѣшанный языкъ, происходящій съ отцовской стороны отъ галибисовъ, а съ материнской—отъ араваковъ. Двуязычность заключается въ томъ, что мужчины и женщины употребляютъ нѣкоторыя формы и слова только въ разговорѣ съ лицами своего пола; но въ нейтральной области преобладаетъ аравакское вліяніе матерей. Эта двойственность принимаетъ пространственную форму тамъ, гдѣ деревня раздѣляется на двѣ экзогамическія половины, или тамъ, гдѣ двѣ экзогамическія деревни, или два племени живутъ рядомъ и, размножаясь, образуютъ двойственное общество. Въ обширныхъ областяхъ, даже на Малайскомъ архипелагѣ, подвергавшемся чуждымъ вліяніямъ, расчлененіе племени подчиняется этому закону, сила котораго и теперь еще господствуетъ надъ бракомъ. Половина народа, запрещающая бракъ между своими сочленами, не желаетъ допускать никакихъ половыхъ сношеній между ними; они считаются кровосмѣшеніемъ, и мужчина платится за нихъ жизнью. То же мы находимъ у дайеріевъ въ Австраліи. Экзогамическій групповой бракъ австралійцевъ Моунтъ-Гамбье, гдѣ въ предѣлахъ обоихъ половинъ племени, кроковъ и кумитовъ, смѣшеніе строго воспрещается между тою и другою, заходитъ такъ далеко, что обѣ группы, можно сказать, считаются въ супружествѣ между собой. Въ родственныхъ системахъ самыхъ различныхъ народовъ выступаютъ замѣчательные слѣды условій, уже минувшихъ или сохранившихся лишь въ отрывкахъ; всѣ они, правда, являются или въ моногамической, или въ полигамической формѣ, но позволяютъ распознать, что нѣкогда существовали и другія формы брака, и не только въ видѣ ограниченныхъ особенностей, но въ широкомъ распространеніи. Морганъ наблюдалъ у ирокезовъ, находившихся уже въ состояніи парнаго брака, слѣды прежней системы, выражавшейся въ названіяхъ степеней родства. Ирокезъ продолжалъ еще называть дѣтей брата сыновьями и дочерьми, а они называли его отцомъ; напротивъ, дѣтей сестры онъ называлъ племянниками и племянницами, а они его—дядей. Это наблюденіе привело Моргана къ установленію общаго положенія: семья развивается изъ низшей въ высшую форму въ той мѣрѣ, въ какой общество переходитъ отъ низшей къ высшей ступени; системы родства, напротивъ, отмѣчаютъ лишь черезъ длинные промежутки времени эти дальнѣйшіе шаги и подвергаются кореннымъ измѣненіямъ лишь вслѣдствіе коренного измѣненія семьи. Такимъ образомъ, является возможность въ родственныхъ названіяхъ находить слѣды старинныхъ родственныхъ системъ, отъ которыхъ въ дѣйствительности не осталось болѣе ничего другого. У гавайцевъ находили старинныя родственныя названія, сходныя съ ирокезскими, но въ примѣненіи названій для дѣтей братьевъ и сестеръ усматривали еще болѣе широкую систему, такъ какъ тамъ всѣ потомки братьевъ и сестеръ одинаково назывались ихъ дѣтьми, а себя они называли братьями и сестрами. Тѣмъ не менѣе, нѣтъ никакого основанія видѣть здѣсь остатокъ того, что̀ Морганъ и вслѣдъ за нимъ съ большею тенденціозностью Марксъ, Энгельсъ и др. называли семьею кровныхъ родственниковъ, т. е. семьею, гдѣ предѣлы смѣшенія ставились только для принадлежащихъ къ различнымъ поколѣніямъ (дѣдовъ, отцовъ, сыновей, бабокъ и пр.). Понятіе о кровосмѣшеніи связывается уже съ низшими формами брака, о которыхъ мы только знаемъ, ставившими для брака предѣлы, идущіе дальше нашихъ воззрѣній на него. Еще меньше изъ родственной системы ирокезовъ можно вывести такъ называемую семью пуналуа, въ которой отъ смѣшенія устраняются братья, сестры и, въ дальнѣйшей послѣдовательности, дѣти братьевъ и сестеръ. На Гавайскихъ островахъ еще въ нынѣшнемъ вѣкѣ существовалъ родъ группового брака, въ которомъ сестры станови-
даже до браманских индусов, и, в виде суеверия, она встречается и у китайцев. Корни её простираются так глубоко, что даже язык того или другого народа может отличаться происхождением от племени отца или матери: согласно Л. Адаму, караибский язык — смешанный язык, происходящий с отцовской стороны от галибисов, а с материнской — от араваков. Двуязычность заключается в том, что мужчины и женщины употребляют некоторые формы и слова только в разговоре с лицами своего пола; но в нейтральной области преобладает аравакское влияние матерей. Эта двойственность принимает пространственную форму там, где деревня разделяется на две экзогамические половины, или там, где две экзогамические деревни, или два племени живут рядом и, размножаясь, образуют двойственное общество. В обширных областях, даже на Малайском архипелаге, подвергавшемся чуждым влияниям, расчленение племени подчиняется этому закону, сила которого и теперь ещё господствует над браком. Половина народа, запрещающая брак между своими сочленами, не желает допускать никаких половых сношений между ними; они считаются кровосмешением, и мужчина платится за них жизнью. То же мы находим у дайериев в Австралии. Экзогамический групповой брак австралийцев Моунт-Гамбье, где в пределах обоих половин племени, кроков и кумитов, смешение строго воспрещается между тою и другою, заходит так далеко, что обе группы, можно сказать, считаются в супружестве между собой. В родственных системах самых различных народов выступают замечательные следы условий, уже минувших или сохранившихся лишь в отрывках; все они, правда, являются или в моногамической, или в полигамической форме, но позволяют распознать, что некогда существовали и другие формы брака, и не только в виде ограниченных особенностей, но в широком распространении. Морган наблюдал у ирокезов, находившихся уже в состоянии парного брака, следы прежней системы, выражавшейся в названиях степеней родства. Ирокез продолжал ещё называть детей брата сыновьями и дочерьми, а они называли его отцом; напротив, детей сестры он называл племянниками и племянницами, а они его — дядей. Это наблюдение привело Моргана к установлению общего положения: семья развивается из низшей в высшую форму в той мере, в какой общество переходит от низшей к высшей ступени; системы родства, напротив, отмечают лишь через длинные промежутки времени эти дальнейшие шаги и подвергаются коренным изменениям лишь вследствие коренного изменения семьи. Таким образом, является возможность в родственных названиях находить следы старинных родственных систем, от которых в действительности не осталось более ничего другого. У гавайцев находили старинные родственные названия, сходные с ирокезскими, но в применении названий для детей братьев и сестер усматривали ещё более широкую систему, так как там все потомки братьев и сестёр одинаково назывались их детьми, а себя они называли братьями и сестрами. Тем не менее, нет никакого основания видеть здесь остаток того, что Морган и вслед за ним с большею тенденциозностью Маркс, Энгельс и др. называли семьёю кровных родственников, т. е. семьёю, где пределы смешения ставились только для принадлежащих к различным поколениям (дедов, отцов, сыновей, бабок и пр.). Понятие о кровосмешении связывается уже с низшими формами брака, о которых мы только знаем, ставившими для брака пределы, идущие дальше наших воззрений на него. Еще меньше из родственной системы ирокезов можно вывести так называемую семью пуналуа, в которой от смешения устраняются братья, сёстры и, в дальнейшей последовательности, дети братьев и сестер. На Гавайских островах еще в нынешнем веке существовал род группового брака, в котором сёстры станови-
