Хоть и появляется в этом месяце во многих местах на Руси «хлебец-новина», но работы у деревенского хлебороба хоть отбавляй. «Мужику в августе три заботы», — замечает крылатое народное слово, — «три заботы: и косить, и пахать и сеять!», «Август — каторга, да после будет мятовка (раздолье, обилие пищи): мужицкое горло — суконное бердо, все мнет!» Сиверкой-холодком потягивает на август с идущего ему навстречу сентябрьского «бабьего лета», но — по народной примете: «В августе вода холодит, да серпы греют!», «Август-батюшка работой-заботой мужика крушит, да после тешит!».
Август не июль; его не «приберихой», а — наоборот — «соберихой» да «припасихой»-месяцем в посельском быту зовут. «Что соберет мужик в августе — тем и зиму-зимскую сыт будет!» — гласит старое присловье, вылетевшее на широкий светлорусский простор из уст деревенского люда. «Овсы да льны в августе смотри!», «Август-ленорост, припасает бабе льняной холст!» — можно услышать в любой поволжской деревне. «В августе и жнет баба, и мнет баба, а все на льны оглядывается!» — приговаривают дотошные краснословы: «Бывает, что и жато, и мято, да ничего не добыто!». От речистых людей пошли и другие поговорки обо льнах да о бабьей заботе: «Не домнешь мялкой (снаряд, которым мнут лен и конопель, очищая волокно) — так не возьмешь и прялкой!», «Не домнешь — так за прялкой вспомянешь!», «Без черев собачка, да — вяк, вяк; без зубов тетка Матрена, да кости гложет!»
Хоть и «густоедом» зовется август-месяц, а половина