ряетъ его потребностямъ, столь часто чувствуемымъ имъ; поэтому-то онъ и испытываетъ такой страхъ всякій разъ, какъ кормилица оставляетъ его.
Единственное, чего мы боимся отъ природы, это—страданій и лишенія удовольствія; и такъ какъ этотъ страхъ не связанъ съ какой-либо опредѣленной фигурой, цвѣтомъ или величиной видимыхъ предметовъ, то послѣдніе не могутъ внушать намъ страха до тѣхъ поръ, пока не причинятъ намъ страданія или пока мы не убѣдимся, что они могутъ причинить намъ вредъ. Напримѣръ красивый свѣтъ пламени настолько нравится дѣтямъ, что возбуждаетъ въ нихъ желаніе схватить его руками; но послѣ того какъ неоднократный опытъ убѣдитъ ихъ, благодаря сильной боли, причиняемой огнемъ, насколько онъ жестокъ и безпощаденъ, они уже боятся трогать его и старательно его избѣгаютъ. Разъ таково основаніе страха вообще, не трудно отыскать, откуда онъ происходитъ и въ каждомъ частномъ случаѣ, и какимъ образомъ можно излечить его въ тѣхъ случаяхъ, когда онъ напрасенъ; и если духъ твердъ и умѣетъ одержать побѣду надъ самимъ собой и своими страхами въ незначительныхъ вещахъ, то тѣмъ самымъ онъ готовъ ко встрѣчѣ и болѣе реальныхъ опасностей. Положимъ, ребенокъ пугается и бѣжитъ при видѣ лягушки; прикажите кому-нибудь взять ее и держать передъ нимъ, сначала на нѣкоторомъ разстояніи; потомъ пріучите его смотрѣть на нее и, когда онъ привыкнетъ спокойно и безъ страха смотрѣть на нее, подходить къ ней и смотрѣть на ея прыжки, заставьте его слегка дотрогиваться до нея въ то время какъ кто-нибудь другой держитъ ее въ рукахъ, и продолжайте такъ до тѣхъ поръ, пока ребенокъ не будетъ въ состояніи обращаться съ лягушкой такъ же безбоязненно, какъ съ бабочкой или воробьемъ. Подобнымъ путемъ вы можете излечить ребенка и отъ всякаго другого призрачнаго страха, если только не будете черезчуръ спѣшить и требовать отъ него дальнѣйшаго шага, прежде чѣмъ онъ утвердится въ предшествующемъ. Такимъ то образомъ слѣдуетъ подготовлять молодого воина къ жи-
